розовощекий Этвуд Маран, вратарь команды. Его любопытные, живые, коричневые с зелеными всполохами глаза прямо смотрели на друга. Он тоже уже переоделся и теперь, видимо, собирался обматывать руки перед тем, как надеть перчатки.
– Фу-ф, – Грэм облегченно кивнул. – Ну и напугал, Этви…
– Ты чего так трясешься? – поинтересовался друг, усаживаясь рядом и раскладывая на скамейке разноцветные рулоны эластичных лент.
– Да, не знаю. Страхово как-то, – усмехнулся Грэм, покачав головой. – Тебе помочь?
– Буду только рад, – Этвуд вытянул вперед руку, убрав за уши свои золотисто-медные кудряшки, и Грэм привычными движениями начал наматывать ему бинты. – Не буксуй, мы же в школе играли и ничего. Здесь просто стадион побольше, свет поярче, соперники пафоснее, и нам за это оценки будут ставить, а так – тоже самое.
– Отлично определение первой лиги, вен, – засмеялся Грэм.
– Ага, – согласился Этвуд. – Я вот собираюсь вволю насладиться моментом, и тебе этого желаю. Мы так долго готовились, тренировались, носились тут как сумасшедшие, а теперь, наконец, поиграем нормально.
– Оптимист. Давай вторую руку, – Этвуд протянул Грэму другую ладонь, и тот снова взялся за работу. – Руни, кстати, придет поболеть. Разговаривал с ней сегодня, она нам желает удачи.
– Классно. Передай ей гроте меру за поддержку, как увидишь. Жалко, конечно, что она выбрала универ, играли бы вместе.
– Я также думаю и не понимаю ее, если честно. Ну, какого она там забыла? Скукотища… – Грэм аккуратно закрепил кончик ленты и вопросительно взглянул на друга. – Ну, попробуй, не надо переделать?
Этвуд несколько раз согнул и разогнул ладонь, потом примерил перчатки и довольно кивнул.
– Отлично, как всегда. Меру, вен, – он закинул остатки лент в шкафчик. – Идем или будешь тут страдать? Ребята во всю веселятся перед выходом. Ул свои фирменные анекдоты рассказывает…
– Эх… – Грэм нервно вздохнул, он не был уверен, что какие-то там анекдоты ему хоть чем-то помогут, но решил попробовать. Действительно, не сидеть же теперь в раздевалке в одиночку. – Ладно, идем, – он поправил сбившуюся футболку и, с размаху захлопнув дверцу своего шкафа, вслед за другом неохотно поднялся со скамейки.
Команда колледжа одержала уверенную победу, «два-ноль», и «Латнор», их оранжево-черный соперник, отправился домой зализывать раны до ответной игры. Когда через два с половиной часа Грэм, наскоро переодевшись, спускался по лестнице, то чувствовал себя крайне измотанным, но абсолютно счастливым. Ему не терпелось поскорее увидеть Руни, которая сейчас, должно быть, уже спускалась с трибун ко входу для команд, и поделиться с ней впечатлениями от матча. Но когда он выбежал на улицу, вспотевший, в наполовину расстегнутой куртке и расшнурованных кроссовках, с горящими глазами и растрепанными темными волосами, то остановился как вкопанный. Сердце Грэма вдруг ухнуло в груди, и он на секунду подумал, что сейчас умрет от приступа и даже захотел этого. Ведь
