раздаст прислуге.
Рядом с нею стоял лакей. Похоже, он да и мистер Блотт заметили, какое воздействие произвела на меня встреча с девушкой. Однако их лица хранили невозмутимое выражение.
Я улыбнулся, вознамерившись вопреки этикету представиться ей сам. Ее четко очерченные губы дрогнули в ответной улыбке. И вдруг раздался окрик:
– Николь! Что ты встала столбом!
Послышались быстрые и четкие шаги, и из боковой комнаты вышла женщина лет двадцати пяти, не меньше. Ее черные волосы были уложены в прическу, – уверен, на укладку она потратила целое утро. Она сбросила легкую шубку на руки лакею и подтолкнула девушку, побуждая ее к действию, насчет которого, очевидно, распорядилась ранее.
– Николь! Шевелись! Шевелись давай! – повторила дама.
Девушка опустила голову и быстро прошла в глубину дома. Я слегка посторонился, и синее платье из тарлатана5 мимолетно коснулось моей руки. Ее госпожа заметила меня и, выдав лучезарную улыбку, воскликнула:
– Ах, простите! Я не видела вас! Эти слуги бывают такими несносными! Вы, должно быть, граф Воленс?
Не успел я поправить ее, как из-за спины раздался ироничный голос Новосильцева:
– Воленс-Ноленс!
– А я виконтесса Элен де Понсе, – щебетала дама. – Граф Саймон сказал, что вы отвезете меня в Россию. Это очень мило с вашей стороны!
Она подала мне руку, я коснулся губами ее запястья. Дама пошла вперед, увлекая меня за собой.
– Здравствуйте, мистер Николя, – поприветствовала она Новосильцева.
– Доброе утро, мисс Элен, – ответствовал он и, повернувшись ко мне, спросил: – Что-то случилось? Вы как-то странно выглядите!
– Нет-нет, ничего, – поспешно ответил я.
А виконтесса де Понсе смерила меня торжествующим взглядом. Похоже, эта напыщенная гусыня решила, что я сражен ее чарами!
Она расположилась в кресле, откуда-то явился черный кот, которого накануне едва не пришиб мосье Каню. Животное потерлось мордой о ноги виконтессы, и она взяла его на руки.
– Нуар, Нуар, – проворковала виконтесса и, взглянув на меня, спросила: – Скажите, граф, в чем заключается ваша миссия?
– Я должен предотвратить войну, – сказал я с некоторым сарказмом.
– Да? – Виконтесса несколько растерялась. – А как вам погода?
– Погода? – переспросил я и, бросив взгляд на Новосильцева, ответил: – В России удушливая, а здесь отвратительная.
– Знаете, граф, – доверительным тоном произнесла виконтесса, – в Англии на вопросы о погоде принято отвечать «fine, very fine6».
– Благодарю за подсказку, – промолвил я, – но, полагаю, вам нужнее изучить российские обычаи, чем мне английские.
– Я слышала, что с вашим другом случилось несчастье, – неожиданно серьезным тоном сказала мадемуазель де Понсе.
– Его
Тарлатан – недорогая хлопчатобумажная ткань.
Fine, very fine (англ.) – прекрасно, очень прекрасно.
