в реальности, а если существует, то почему ее не клепают на заводах сотнями. С сотней таких батипланов, действительно, можно было бы за пару лет очистить от биотехов все океаны.
Я снова задумался о парадоксах истории. Ну, ладно, Вершинский, он по понятным причинам не применяет эти батипланы, да и вообще старается не использовать реликт. Но что мешало сделать это другим людям? Само наличие батипланов с реликтовой броней и силовой установкой обратного цикла говорит, что реликта когда-то было много, куда больше, чем одна расческа. Почему же их тогда не наклепали сотнями и не вычистили океан?
Ответа напрашивалось два. Первый, что реликта стало мало еще до начала войны. Второй, что я чего-то о реликте не знаю, и что он несоизмеримо опаснее. Но опаснее чего? Неужели он опаснее биотехов? Впрочем, биотехов хотя бы можно убить, пусть и не без труда. Человека же с реликтом в крови убить невозможно, пока у него период не кончится. Так что вполне возможно, когда люди поняли, что к чему, они сознательно избавились от реликта.
«Не это ли стало причиной войны?» – подумал я, ощущая, как холодеет спина.
Может потому на уроках истории ничего толком не говорят ни о причинах войны, ни о ее ключевых участниках, что война была, по сути, гражданской? Возможно ли, что велась она между теми, кто хотел избавиться от реликта и теми, кто хотел его использовать?
Картинка нарисовалась страшненькая. Я представил накачанных реликтом воинов, почему-то не с пулеметами, а с мечами в руках. Они двигались стройными рядами через руины города, по ним со всех сторон долбили из крупнокалиберных пулеметов трассирующими пулями, которые светящимися стежками прошивали сумеречный дымный воздух. Но пули от них, ясное дело, отскакивали, как от Ксюши, а воины продолжали двигаться чуть приподняв жутковатые мечи, похожие не на мечи, скорее, а на сорванные с древних вертолетов лопасти. Мечи, конечно, тоже были покрыты реликтом. Именно покрыты, не целиком из него, так как если бы их целиком отлить, как расческу, то ими не помашешь, инерция будет чудовищная. Даже с учетом неимоверной силы, какую обретает человек с реликтом в крови.
Бойцы с мечами вышли на площадь и перестроились широкой шеренгой, а с противоположной стороны на них выскочили биотехи. Сотни панцирных партульников. Они налетели на бойцов, как прибой на волнолом, в воздух полетели отрубленные конечности, полыхнуло несколькими мощными взрывами. Ударная волна прокатилась по ближайшим кварталам, надламывая стены домов, и они начали рушиться, оставляя в воздухе клубы пыли, пока все не погрузилось во мрак.
– Эй, Долговязый! – раздался голос Чернухи у меня в наушниках. – Ты там уснул, что ли?
Я с усилием вынырнул из кошмарного сна, помотал головой и ответил.
– Я на связи!
– На какой, к дьяволу, связи? Ты ослеп, или мониторы забыл включить? Ты будешь стрелять, или мне торпеды измором брать?
Я
