Я сообразил, что Чернуха не в рубке, а в огневом комплексе, так как с дополнительного пульта нельзя было управлять пулеметом. Чтобы дать задний ход, ей нужно время добежать по узкому коридору до рубки, сесть в кресло и дать тягу маневровым турбинам. Но за это время патрульники с правого фланга легко могли добраться до воды, и, прикрывшись пирсом от ультразвуковой пушки, подорваться в непосредственной близости от батиплана. Пара таких взрывов, и маневровым турбинам конец, и датчикам сонаров конец, и, возможно, конец линзам ходовых камер. Мы ослепнем, оглохнем и потеряем любой ход, кроме маршевого мотора, но на нем нам, особенно вслепую, не выйти из извилистой бухты.
Что мне оставалось делать? Я шлепнул рукой по кнопке отпирания внешнего люка, и пока его лепестки расходились в стороны, снарядил ружье бомбой из патронташа. Высунувшись, я увидел именно то, что и ожидал – патрульники бросались в воду за пирсом, но часть из них, самые хитрые, решили гуськом прорваться по самому пирсу до батиплана. Те, что в воде, представляли опасность для батиплана, те, что на пирсе, угрожали мне самому. Это был отличный тактический ход со стороны противника, но и я был не лыком шит. Сначала я пальнул из ружья в воду, уже по опыту зная, что это вдоль пирса никого в живых не оставит, а затем начал доставать из подавателя каркаса ручные бомбочки, и метать их на пирс с минимальным замедлением. Пока они подрывались, сметая тварей в воду ударной волной, я перезарядил ружье и снова из него шарахнул. Тварей, что упали по нашу сторону пирса, убила в воде ультразвуковая пушка, а тех, что повалились за пирс, прикончила выпущенная из ружья бомба.
К этому времени Чернуха добралась до панели управления и дала средний назад на маневровых турбинах. Я улыбнулся, убрался в шлюз, врубил запирание верхнего люка и открытие нижнего. Пора было занять место в стрелковом комплексе, но сначала требовалось заменить кассету с патронами в пулеметном бункере.
Глава 8. «Между Сциллой и Харибдой»
Боевой каркас и ружье я бросил прямо в коридоре, у шлюза, потому что в тесном пространстве батиплана и так было не развернуться.
– Перезаряжу пулемет! – сообщил я Чернухе.
– Сейчас у нас есть занятия поважнее, чем упражняться в стрельбе по наземным целям, – ответила она. – Бегом за пульт, иначе от нас ножки да рожки останутся.
Я вообще не понял, о чем она. На мой взгляд, самое страшное осталось позади, и нам, фактически, уже ничего не угрожало под крепкой броней из реликта. Торпеды в бухту не войдут, их не впустит мой гениальный боевой профиль, патрульники хороши на суше, в воде они так себе противники. К тому же, мы все равно не могли использовать никакие огневые средства, кроме ультразвуковой пушки, а она и так работала с перерывом лишь на забивку ионных «банок». Без моего участия, в автоматическом режиме.
Но забравшись в кресло стрелкового пульта, я понял, что Чернуха права, и дела у нас неважнецкие. Патрульников было не просто
