дает советы и вообще, ведет себя точно так же, как и ты.
Ожившее зеркало.
– Я бы так не рассуждал, – Я-два повернулся ко мне и все с той же приятной улыбой посмотрел на меня. Сначала мне казалось, что он надо мной потешается, но он настолько искренне улыбался, что подозрения пропали сами собою. Просто он/я был такой.
– А как бы ты мог представить себя? – я потихоньку начал привыкать к такому диалогу. Вроде говоришь с собою, но немного иначе, и, мне чудилось, что он не такой как я. Другой.
– Нет. Я точно такой же, как и ты. Ну, а представлять меня совсем необязательно. Тебе только надо вспомнить, и ты все поймешь.
– Ты все время говоришь – надо вспомнить. Замечательно. Вот только что мне надо вспомнить так и не объясняешь.
– Не могу. Я – это ты. Так что пока ты не вспомнишь, я никак не смогу тебе помочь.
– Но если ты – это я, то и тебе известно не больше моего.
– Почти, – он опять улыбнулся. – Я только пытаюсь тебя подстегнуть. Направить твои мысли в нужное русло.
– И как? Удалось?
– Про маяк ты вспомнил, – опять та же улыбка. – Значит и остальное удастся достать из закоулков твоей памяти.
– И где теперь искать этот маяк? Чем больше вспоминается, тем больше вопросов.
– А ты как хотел? – снова улыбка. – Слишком хорошо – тоже не хорошо.
– Вот мы с тобой только что познакомились, – я остановился и посмотрел на своего партнера. – Идем куда-то вместе, а я так и не понимаю – куда и зачем мы идем? Маяк? Какой он? Как на море? Или это что-то еще? Мой странный сон – что это? Что это за места? И самое главное, мне кажется, я там бывал.
– Ты не останавливайся. Иди и думай.
– Надоело идти, – я сел на песок. – Каждый день одно и то же. Песок, солнце и ощущение, что надо куда-то дойти. День за днем, неделю за неделей, месяц за месяцем. Я уже и со счета сбился. Сначала пытался запоминать, но потом бросил это дело. Знаю, что уже долго иду.
– Не заговаривайся, – опять улыбка. – Ты идешь верной дорогой. Чем быстрее вспомнишь, тем быстрее дойдешь. Все очень просто.
– Вот ты и вспоминай, раз считаешь, что все так просто.
Я вдруг стал раздражаться.
Да что он о себе возомнил? Тоже мне – всезнайка. Видно же, что кроме глупой улыбки ничего нет. Недоделанный. Недоношенный. Идиот.
– Слушай ты, напыщенная сволочь, – я вдруг подскочил и схватил Я-два за грудки. – Тебе самому не надоело дурака валять?! Если ты такой умный и всезнающий, так возьми и подскажи. Нечего глупо ухмыляться и делать доброе лицо. Наверняка под этой маской скрыто что-то еще.
– И что же ты думаешь там находится?
– Волчий оскал! – я размахнулся и влепил пощечину Я-два.
И сам скривился от боли.
– Да чтоб тебя!
Во мне кипела ярость, обида и боль, а Я-два все с той же улыбкой смотрел на меня. Я бросился на него и повалил на песок. Он особо сильно не сопротивлялся, но и ударить себя
