у него было желание, а иногда и просто ради спортивного интереса. Постоянная партнерша, которая навещала его вечерами, это хорошо и удобно, но все же он мужчина и надо иногда выходить на «охоту». Как же давно такое было? Уже и не вспомнить, да и зачем? Все равно он никогда больше не вспомнит их лиц, их тел. Утром налить чашку кофе, угостить каким-нибудь пирожным и домой. Прощай. Конечно, позвоню. Конечно, буду вспоминать. И множество других глупых обещаний, которые он давал каждой такой «подружке».
Перед глазами промелькнуло наваждение. Он и какая-то девушка на огромном кожаном диване в неприлично большом кабинете. То, чем они занимаются, невозможно назвать любовью, это дикий, необузданный секс. Она кричит и стонет, он ухмыляется и в его глазах горит обжигающий холодный огонь.
Он отмахнулся от видения как от назойливой мухи. Все это было в прошлой жизни, которая давным-давно закончилась и не стоит об этом вспоминать. Редкие картинки прошлого иногда всплывали в памяти, но кто это или что это – он уже не мог вспомнить, да и не хотел.
Да и незачем.
Один день изменил все.
Бесповоротно. Все, что осталось за чертой прошлого, не имело сейчас никакого значения.
С печальной ухмылкой Максим вспомнил как он страдал. Как его тело и душа разрывались на миллионы осколков, и собрать их не было никакой возможности, а после – и желания. Рассудок играл в то время с ним в какую-то странную игру. Воображение рисовало неизвестные места, в которых он никогда и не бывал. Однако, почему-то, ему там было все знакомо, Максим знал каждый закоулок, каждую мелкую деталь.
Он играл со своим восприятием.
Он бросался во все тяжкие.
Он пытался победить.
Он проигрывал.
Всегда.
Но…
Однажды он вспомнил про тьму.
Нет.
Про Тьму.
Именно так. С большой буквы.
Ну, и конечно, баба Настя со своим «чудодейственным» настоем.
Она пришла к нему, и он окунулся с головой в ее объятия.
Сначала было страшно.
Кошмар, казалось, длился бесконечно. Внутри все холодело, волосы на теле стояли дыбом. Каждая единица времени была наполнена ужасом.
Потом пришла боль.
Его выворачивало наизнанку. Иногда Максиму казалось, что это было на самом деле. В голове такое не укладывалось, но мозг рисовал вполне яркие картины. Его рвали на части, затем каждую частичку разрывали еще на более мелкие кусочки, и все это продолжалось бесконечно долго.
Затем пришла тоска и печаль. Он не мог ею насытиться и изливал свои переживания нескончаемым потоком слез.
А затем пришло Ничто.
Оно медленно и бережно окутало его потерянное сознание со всех сторон и начало шептать. Шепот входил в каждую клеточку тела. Складывалось ощущение, что он слышит всем. И ему не надо, как обычному
