Как только ревнивый прораб узнал, что его Кирюша «стала высшим божественным светом», сэнсэя-проказника нашли без головы, и сэйкен не спас. После чего девочка сбежала из дому, баловалась бухлом и веществами, потом стала пациенткой психотерапевта… короче, подробности у Гептинг. Во всем, знамо, виновато сраное мужло: и у папы крыша набок, и тренеру вечно «черные психологи» мерещились. Под занавес отец находит беглую барышню и силком увозит в неизвестность. Конец первой части.
В первых строках второй части слово берет глянцевый до рези в глазах Анатолий Тосс. Надеюсь, помните: альпийский или, на худой конец, средиземноморский курорт, белокурые друзья и рыжие враги, high life и центнер бисквитно-кремовой любви. Богословский приглашает публику в укрытый горами юго-западной Турции элитный отель Gizem Palace. Название в переводе с турецкого сулит мистику… а индейскую народную избу видали? Тут вам не «Оверлук» с мертвяками, тут гнездо растленных буржуинов и утонченного порока. Там девочки танцуют голые, там дамы в соболях… С тех пор, друзья-ребята, не сплю я и не ем: уж как бы мне увидеть эту самую Gizem?!
В сад земных наслаждений прибывает хозяин отеля Дмитрий, нечистый на руку строительный магнат в международном розыске. А вместе с ним некто Андрей – издерганный, депрессивный, с пригоршней колес в кармане. На 158-й странице автор выдает-таки секрет Полишинеля: Дмитрий в прошлом носил фамилию Ромин, а что до Андрея, так это Кира с насильно пришитым… э-э… ну, вы поняли. Мечты сбываются – круче, чем в слогане «Газпрома». Для справки: точно такую же интригу с переменой пола и сдвигом по фазе года два назад отрабатывала Анна Немзер в «Раунде».
Богословскому решительно нечем занять сладкую парочку, и он заселяет текст совершенно ненужными статистами: лесби-сатанистка Гюль, влюбленный в нее Эдиз, безымянный доктор, секьюрити Алексей и Шахин… Миссия у всех более чем скромная: сказать «кушать подано» да прямиком на плаху, – и лучше выдумать не мог. Трупов, включая Дмитрия-Михаила и Андрея-Киру, в финале хватит на небольшой морг. А в эпилоге явится… минута на размышление, время пошло! – все равно не угадаете: Тарантино. И будет снимать pulp fiction про все эти непотребства. И Дуэйн The Rock Джонсон процитирует Boney M: «Ох уж эти русские», – и задумчиво посмотрит в небеса. Ново – аж до оскомины.
Виноват, поторопился: до эпилога нам надо встретиться с очередным соавтором. И очередным селебрити: в Gizem Palace прибыл Томас Нойвирт aka Кончита Вурст. И не просто так, а с миссией посрамить Александра Дугина, что написал ей (ему?) брезгливое письмо: «Может, переслушаешь пару альбомов Queen и возьмешься за дело, вместо того чтобы ломать голову над тем, сесть тебе в сортире или стоя мочиться, фрау Вурст?» Австрийская месть ужасна: «Томас-Кончита, виляя бедрами, стянул джинсы и трусики-бикини, улегся на стол, привычным движением развел ягодицы. Как только Дмитрий вошел в певца и тот издал свое сладкое “ах”, гости бросились к портрету Дугина и стали выливать на него мочу, каждый из своего стакана. Толпа орала, визжала, лила на портрет Дугина мочу. Через
