прокормить, вот и подбросила в лучший детский дом Магнитогорска, а на тряпке, в которую она меня завернула, было углем написано «ЛЕО».
– Мы отвлеклись, – сказал профессор Пыжов. – Отвечаю на ваш вопрос. Как правило, на самом почетном месте в бурятском доме находится алтарь, на котором стоит бронзовый Будда. У богатых это может быть золото, антиквариат. В сундуках они хранят дорогие одежды, например, это может быть красиво расшитое национальное платье.
Кирилл пытался не реагировать на девочку Сэсэгму, но у него ничего не получалось. Ее мама спала, а девочка пыталась залезть на голову Кирилла, в прямом смысле этого слова. В одной руке она держала мягкую, изрядно потрепанную, грушу, в другой – сильно подтаявший шоколад.
– Нет, ты поешь, это полезно. Шоколад полезен для мозгов, правда?
– Правда, – ответила Старая Сэсэгма.
– Ешь, ешь, а если не будешь кушать, мы тебе его в карманы положим. Мы – буряты, мы – самые радушные существа на этой планете, так что без подарков тебя не отпустим. Правда, бабушка?
– Совершенно верно.
– А груши для чего полезны? А, ба?
– Груши? А груши полезны для души.
Из конца салона был слышен заливистый хохот Лео и Беловой.
– Вот видишь, Кирюша, – сказала девочка и стала натирать ему мягкой грушей щеки, – если бабушка говорит, значит, так оно и есть.
– Замечательно. Я рад, но мне не хочется. Ну, правда, хватит.
– Хватит? Нет, не хватит. От подарков некрасиво отказываться. Правда, ба?
– Правда, правда, – подтверждала Старая Сэсэгма.
– Вот, видишь, я же говорю!
– Ладно, тихо. Послушайте лучше еще одну историю, – сказала старая женщина, – она как раз к месту будет. Вы же за этим сюда приехали? За историями? Я права, Кирилл? Кирилл, чего вы вертитесь, как уж на сковородке? Вы будете слушать?
– Да, да, я внимательно вас слушаю, – ответил Кирилл.
– А записывать Вы ничего не будете?
– Ну, если удастся, – и полез за тетрадью.
– Сэсэгма, не мешай ему, – сказала внучке Старая Сэсэгма.
– Хорошо, бабушка, только я ему лицо протру. Чтобы он у нас был чистенький и красивенький. Вот так, вот так, – приговаривала девочка, утирая Кириллу щеки и уголки губ краешками рукавов своей кофты, зажатыми в кулачках.
– Меня тоже зовут Сэсэгма, – сказала старая женщина. – Знаете, как переводится?
– Как? – спросил Кирилл.
– Цветок!
– Эта история случилась уже в наши дни, – начала свой рассказ Старая Сэсэгма. – Бурят из далекого забайкальского села, который овладел практикой Туммо…
– Что такое Туммо? – спросил Кирилл.
– Это практика, которая помогает раскрыть внутренний жар человека, – ответила старая женщина. – Так вот, приехал он
