Она увидела автобусную остановку. И вот прямо перед ней, на обочине, лежало тело. Таня подошла, дрожа от страха. Неужели покойница?
Да, это женщина. Она лежала, скрючившись, на боку. На ней был серый, похожий на мужской пиджак, рукава которого были закатаны так, что виднелась матовая полоска коричневой подкладочной саржи. Старые голубые джинсы в пятнах, на ногах почерневшие от грязи некогда белые стоптанные кеды. Волосы на голове седые, спутанные. И на самой макушке мокрое темное пятно – кровь. Бомжиха! Таня включила видео, засняла лежащую женщину, после чего приблизилась к ней, присела на корточки, чтобы получше разглядеть и понять, жива та или нет. Женщина дышала. Лица ее не было видно.
– Женщина, вы как? – Глупее вопрос и не придумаешь!
Та пошевелилась, застонала. Потом неожиданно привстала и принялась озираться по сторонам.
– Вы как, спрашиваю?
– Да не знаю я… – зло пробурчала она. Вот теперь можно было разглядеть и ее лицо. Одутловатое, с нездоровым румянцем на скулах, припыленное, морщинистое. Словом, классическая внешность алкоголички-бомжихи.
– Вы можете встать?
Женщина ничего не ответила, только протянула ей руку, мол, помоги подняться. Когда она поднялась, Таня удивилась тому, какая же она маленькая и худенькая. Наверняка недоедает, внутренности все болят.
Кровь с головы стекала по щеке. И даже уже успела подсохнуть.
– Вам надо в больницу. Вас сбила машина. Вы помните?
– Да какая больница?! – возмутилась пострадавшая, отмахнувшись. Таня заметила, какие у нее маленькие, почти черные кисти рук, словно она не мыла их целую вечность. Несчастная женщина! Вся жизнь наперекосяк, так еще и умудрилась стать жертвой наезда!
– А хотите, – спохватилась Таня, – я запишу вашу фамилию и подам от вашего имени заявление в полицию о том, что вас сбила машина? Глядишь, получите компенсацию или просто виновница наезда, я имею в виду ту женщину на желтой машине, заплатит вам, чтобы вы забрали это самое заявление…
Она растерялась, не знала, как помочь, а потому выдавала все то, что приходило на ум. Но ведь все правильно! Зачем отказываться от денег, когда они сами в руки плывут?!
– Зовут-то вас как? Фамилию хоть назовите!
– Надя я. Фирсова. Все. Вон и автобус мой. – Она махнула куда-то в сторону, давая Тане понять, что разговор окончен.
Совсем все мозги пропила, подумала Таня и, понимая, что ее помощь уже как бы никому и не нужна, повернула обратно к кустам, за которыми стояла машина Кондратьева.
– Танюша, ты где?
Он появился неожиданно, не с той стороны леса, откуда она его ждала. В руках у него была охапка ромашек. Видимо, он не только мылся у ручья, но и побродил в лесу, нашел поляну с ромашками, решил собрать букет.
Ее так и подмывало спросить, кому букет, и уже в этом вопросе прозвучал бы упрек, издевка. Конечно, это ей, кому же еще? Не жене ведь, ей-то он
