освобождая от веток, а потом остро затачивая осинки.
– Как говорится, береженого и бог бережет, – сказал он, выдавая им с Власом Петровичем по осиновому колу. Усадьба близко, так что без лишней надобности лучше не палить. Если полезут упыри, придется с ними по старинке.
– А они полезут? – спросил Влас Петрович, взвешивая кол в руке.
– А я знаю? – Дядя Гриша беспечно пожал плечами, шагнул вперед и растворился в тумане.
Головин и Сева шагнули следом, но пройти им удалось немного.
– Стоим, – послышалось из тумана. – Еще два шага – и овраг. Думаю, это он и есть. Смотрите, не свалитесь. Шею тут свернуть – раз плюнуть.
Они сделали два осторожных шажка и оказались рядом с дядей Гришей на краю поросшего кустарником оврага. Дно оврага было скрыто в густом тумане.
– Глубоко тут? – деловито поинтересовался Влас Петрович.
– Не знаю. Но давайте я лучше сам.
– Вдвоем полезем! – В голосе Власа Петровича послышались одновременно решительные и злые нотки.
– Как скажешь, товарищ командир. Но учти, если ноги переломаешь, мы тебя с Севой на своих горбах тащить не будем.
– Я тоже с вами, – быстро сказал Сева.
– Да как же мы без тебя? – буркнул дядя Гриша и начал спускаться.
В овраг спустились без приключений, ни ноги, ни шею никто не переломал. Лишь почти в самом конце Сева не удержался, кубарем скатился по склону. К чести мальчишки, катился молча, даже не пикнул. И когда уткнулся в то, что осталось от Клауса фон Клейста, тоже не пикнул, лишь тихонечко застонал, отползая от груды чего-то едва различимого в тумане.
Здесь, на дне, воняло падалью. Своим новым обостренным нюхом Григорий почуял это еще там, наверху. А теперь увидел и источник вони – разлагающееся тело одного из псов фон Клейста. Но Сева и Влас смотрели не на пса. Сева и Влас смотрели на куски того, что когда-то, относительно недавно, было человеком. Ладно, не человеком!
Тетя Оля не обманула. Отто фон Клейст порубил любимого братца на куски, а потом куски эти сбросил в овраг. Вместе с мертвым псом. И если пес все еще разлагался, то от Клауса остались только рожки да ножки. Из вороха грязного тряпья торчали лишь неестественно белые кости.
– Это он? – спросил Сева, прикрывая нос рукавом.
– Он. – Григорий пнул носком сапога черепушку, и та покатилась, как мячик.
– А доказательства? – Влас внимательно осматривал то, что считал местом преступления. – Гриня, где доказательства, что это останки Клауса фон Клейста? По виду им уже несколько лет, а ты говорил, что случилось все меньше месяца назад.
– Доказательства? – Григорий пожал плечами, присел над черепушкой, поманил Власа пальцем: – Ну вот любуйся на свои доказательства.
Влас подошел, присел рядом.
– На что смотреть? – спросил мрачно.
– На пасть смотри, – сказал Григорий
