подступиться.
– Значит, выкуп? – мрачно буркнул боцман, когда Старый Томми поделился с ним деталями своего плана. – И ты думаешь, капитана отпустят?
– Ну… золото ещё никого не оставляло равнодушным.
– Тогда надо кого-то послать в город. Всё разузнать и прощупать почву.
– Вот я и пойду.
– Ты? Какого дьявола?! Ты же наш квартирмейстер! Не приведи бездна, с Мартином что-то случиться, ты же первый кандидат в капитаны!
– Сто ядер мне на макушку! Да какой из меня к чёрту капитан? – раздражённо сказал Старый Томми и постучал ладонью по столу. – Сижу я вот здесь, голову ломаю, а Мартин бы уже в два счёта всё решил и дело в шляпе! Нет, брат, человек должен знать свой предел, и свой я знаю. Не гожусь я в капитаны, никак не гожусь, уж поверь. Да и, сказать по правде, никто из наших не годится. Мы всегда были за спиной Мартина, его умом жили и ни о чём не думали. А ведь вот как довелось судьбу-то испытать. И хочешь, не хочешь, а вытаскивать капитана надо. Без него пропадём, честное слово пропадём, сто ядер мне на макушку…
Бригсби тяжело вздохнул и покачал головой.
– Я вот что думаю. Раз уж тебе идти, то не так. Не одному. Соберём парней понадёжней, и в город.
– Ты-то куда собрался?
– С тобой пойду.
– Ага, зареклась курица яйца нести, да с петухом ошиблась, – с досадой в голосе сказал Старый Томми. – А корабль я на кого оставлю?
Боцман пожал плечами.
– А Дрэшем на что? Её и оставим.
На лице квартирмейстера разлилось сомнение.
– Ты ей это сам скажешь?
– Думаешь, не согласиться?
– Думаю, она пошлёт тебя в задницу кракена, если не дальше, – покачал головой Старый Томми. – И вот что я тебе ещё скажу, кроме Криди оставить больше некого.
– А что? – усмехнулся Бригсби. – Он парень толковый, справится.
– Эхе-хе… Справится-то он справится… Лишь бы не поторопился нам помогать. Как выведет судно раньше времени, и придётся нам уносить ноги по суше.
– Погоди-ка, мы ещё о выкупе не договорились, а ты сразу – уносить ноги!
Старый Томми посмотрел на боцмана и снисходительная улыбка появилась на его губах.
– А ты зря возмущаешься, – сказал он. – Если бы только знал, сколько героев, беззаветно храбрых до кончиков своих пяток, полегло у меня на глазах. А я вот до сих пор жив. И всё потому, что думал, как бы вовремя унести ноги. Сто ядер мне на макушку…
***
Сквозь прутья небольшого окошка долетали капли дождя, и Мартин отодвинулся ближе к противоположному углу. Камера, куда его поместили, ничем не отличалась от множества других таких же: деревянная койка с грубым, набитым соломой матрацем, дыра в каменном полу напротив заменяла арестанту отхожее место.
