Всё, хватит, шабаш!» «Ну, коли так, то и ладно», – отозвался всегда невозмутимый Вышата.
Завершив неудачную рыбалку, Вышата причалил плот, и, прежде чем возвращаться в копейню Дрёма, братья решили посидеть немного в тенёчке под раскидистой ивой.
А мы воспользуемся этим моментом, пока братья отдыхают, и поясним, что вранцы, широко расселившиеся в озёрно-речном крае, с незапамятных времён стали делать плоты, связывая брёвна сыромятными кожаными ремнями. И много пользы приносили эти плоты.
Как же приятно вот так тёплым летним днём растянуться на траве-мураве в тенистой прохладе у воды.
– Слушай, Гудой, – обратился Вышата к младшему брату, – а вот плот не так уж и хорош!
– Это почему же? – отозвался Гудой.
– Ну, вот сам посуди, – продолжал старший, – на большую глубину на нём не пойдёшь, шестом дна не достанешь, так? Так! Ежели что перевозить, то много не положишь – тонет! Немало и того, чего на плот и вовсе положить нельзя – промокнет! Сам знаешь! А скажем, задумай мы перетащить плот в соседнее озеро, то ведь не смогли бы – слишком тяжёл, так? Так!
– Я согласен с тобой, брат. Ты верно всё толкуешь, но к чему клонишь, а?
– Я и сам, Гудой, покуда не ведаю, – ответил Вышата и улыбнулся широкой белозубой улыбкой, потешно сморщивая свой курносый нос.
Братья замолчали и, покусывая соломины, просто смотрели на поблёскивающую в солнечных лучах водную гладь медленно текущей реки, по которой сейчас тихо плыло толстое бревно с большим дуплом, а в дупле на дрожащих лапах стоял волчонок и жалобно скулил, глядя в их сторону. Братья, не сговариваясь, бросились в воду, быстро доплыли до бревна и подталкивали его к берегу, пока оно не воткнулось в береговую песчаную отмель. Волчонок же выпрыгнул из дупла и дал стрекача. Ну а помощники Дрёма, выйдя на берег, остановились и молча долго пристально глядели на это самое бревно и наконец, оторвав свои взгляды от бревна, устремили их друг на друга.
– Брат, а я, кажись, смекнул, куда ты клонил давеча, когда плоты хаял, – сказал Гудой.
– Я и сам, брат, только сейчас это понял. Сделаем, Гудой, мы с тобой то, чего до нас никто не делал, – промолвил Вышата, а Гудой тут же продолжил мысль брата.
– И сделаем мы это, брат, из этого бревна.
– Выдолбив такое большое, во всё бревно, дупло, – подхватил Вышата, – чтоб в него смогли бы забраться мы оба.
– Да положить кое-какого скарбу, – добавил Гудой.
– И будет это называться «однодерёвка», – сказал один брат.
– И будет это называться однодерёвка-долблёнка, – уточнил другой, и, вскинув руки, братья пустились в пляс.
Проплясав до испарины на лбах, они решили вытащить то, что должно стать их первой однодерёвкой-долблёнкой на берег, и немедля пойти к Дрёму, чтобы известить его о том, что отныне они займутся другим ремеслом.
Чуть свет
