тоже в большинстве своём лёгких[544], но, например, непосредственно на главном укреплении их было… 12[545]!. Более того, ряд укреплений, вопреки логике, находились под господствующими высотами и к тому же легко могли быть обойдены противником.
Тотлебен принимается за работу. Счёт остающемуся в его распоряжении времени идёт буквально на часы, особенно после поражения нашей армии на Альме. Враг находился в каких-то тридцати километрах от Северной стороны – это где-то два дня пути! Понимая, что строительство мощных сооружений по всем правилам военно-инженерного искусства просто невозможно, Эдуард Иванович ставит перед собой задачу возвести по обе стороны главного укрепления комплекс полевых артиллерийских батарей, соединив всё двумя рядами траншей, а его самого обновить так, чтобы внешне оно выглядело солидно и устрашающе. То есть в данном случае пустить неприятелю пыль в глаза. Но тут выясняется, что строить нечем: в Севастополе почти нет лопат, кирок, тачек, топоров и всего того, что так необходимо для фортификационных работ. Вы только представьте себе размер бедствия: в городе находятся в исправном состоянии 248 железных лопат, 24 лома, 99 кирок, 15 мотыг и 1.082 мешка[546]! Есть, правда, ещё 123 годные лопаты, но они деревянные[547], а почва вокруг крепости – камень. Тотлебен немедленно распоряжается наладить производство необходимого инструмента и прежде всего такого как кирка – скорость строительства была превыше всего. Работы же пока начинаются, но идут так медленно, что он понимает: «/…/ они могли быть окончены не ранее как по истечении нескольких месяцев»[548]. А их нет – нет даже нескольких дней! Он почти не спит, постоянно находится на позициях, и люди заражаются его энергией: днём и ночью вгрызаются в грунт малопригодными инструментами, роют землю ножами, носят её в шинелях. И происходит невероятное! 22 сентября[549], к моменту выхода передовых частей союзников к Северной стороне, их встречает солидно выглядящая линия укреплений, ощетинившаяся многочисленными орудиями. Уильям Рассел пишет: «Рекогносцировка показала, что враг выставил мощные батареи вдоль северо-западной оконечности Севастопольской гавани, рядом с /…/ Северным укреплением, чтобы ослабить и задержать наше наступление с этой стороны»[550]. И невдомёк было и ему, и союзному командованию, что главное укрепление так грозно выглядело лишь внешне (правда, пушки везде стояли самые что ни на есть настоящие!). К тому же разведка у англичан с французами была налажена из рук вон плохо, память о потерях в недавнем сражении свежа, и они решают приостановиться и посовещаться ещё раз. А пока они совещаются, задумаемся о том, что бо́льшую часть этого оборонительного рубежа длиной в несколько километров Тотлебен возвёл практически с нуля за восемь дней (!!!), да ещё и при тех трудностях, которые я только что описал! Это было первое – но далеко не последнее – чудо, совершённое молодым военным инженером в ходе севастопольской эпопеи.
Севастополь и окрестности (современная карта)
За
Е.В. Тарле «Крымская война», М., издательство «ЭКСМО», 2003, т. 2, стр. 131.
Э.И. Тотлебен «Описание обороны Севастополя», М., ООО «Принципиум», 2017, часть I, книга I, стр. 29.
С.В. Ченнык «Крымская война», Севастополь, издательство «Гала», 2016, стр. 194.
Там же.
Цит. по: Э.И. Тотлебен «Описание обороны Севастополя», М., ООО «Принципиум», 2017, часть I, книга I, стр. 25.
Е.В. Тарле «Крымская война», М., издательство «ЭКСМО», 2003, т. 2, стр. 132.
Цит. по: У.Х. Рассел «Британская экспедиция в Крым», М., издательство «Принципиум», 2014, т. 1, стр. 296–297.
