style="font-size:15px;"> Рука, наконец, замерла. Отпустив бедро, Хаммер сжал мою шею, и я перестала балансировать на одной ноге. Вместе с равновесием вернулась уверенность.
– А еще лучше – придушите. Тогда к обвинению в изнасиловании добавится и попытка убийства.
– У тебя кишка тонка для взрослых игр, Кейн, – давление на горло усилилось – теперь Хаммер держал его обеими руками. – И очень хрупкие кости.
Я выдержала его взгляд.
– Давайте не будем это проверять, сэр. Сложности не нужны ни вам, ни мне…
Стук открывшейся двери и взрыв хохота не дал мне продолжить – группы возвращались в блок. Хаммер отпрянул, а я метнулась в тень забора, на бегу застегивая штаны.
В душевую я влетела, не разуваясь. Крутанула вентиль и принялась стаскивать с себя одежду. Мыло то и дело выскальзывало из дрожащих рук, но я все-таки успела застирать пятна крови до прихода девчонок. А вот хорошенько прореветься времени уже не осталось. Сдержав подступающий к горлу ком и через силу улыбнувшись Бонни, я направилась к кровати.
– Мара, нельзя быть такой ханжой, – Шазза шутливо погрозила пальцем и прислонилась спиной к перегородке – им с Робом не терпелось продолжить общение. – Макс из кожи вон лезет… порадуй парня.
А выйди она из бара на минуту раньше, и ко мне бы навсегда приклеился ярлык шлюхи. Нет уж, лучше останусь в роли недотроги. Я отвернулась и осторожно опустилась на край матраса, стараясь не морщиться – между ног все еще саднило. Чертов Хаммер! Если бы я могла донести на него в правление! Или хотя бы перевестись в группу Фолкнера.
Я с ненавистью сжала кулаки, сминая в них ни в чем неповинное одеяло. Нужно найти способ остаться в программе и избавиться от Хаммера. Вот только как? Скомпрометировать анонимным письмом? Или попросить помощи у того, с кем он будет считаться? А если в ответ на это Хаммер сдержит угрозу? Или еще хуже – решит повторить начатое возле бара? Я уткнулась лицом в подушку и закрыла глаза. От жалости к себе хотелось выть. Что же делать? Перекатившись на спину, я уставилась в потолок. Вслед за мной на кровати завертелась Талула.
– Вы скоро угомонитесь? – зашипела она Шаззе.
Игнорируя упреки, та продолжала что-то быстро писать в блокноте. Закончив, она вырвала листок и сунула в щель перегородки:
– Только никому не показывай.
– Нашли время для слащавых писем! – Талула запустила в нее ботинком. – Ложитесь спать!
Я накрылась с головой и долго беззвучно плакала. Как же надоело притворяться и терпеть! Зачем я вообще согласилась пройти через эту чертову мясорубку? Ответом были семь манящих букв – «Гарвард».
Утром нас как обычно построили возле блока. Стараясь не смотреть на Хаммера, я расправила плечи и хором со всеми отрапортовала «так точно, сэр» в ответ на его очередную скабрезность о нашей неполноценности. Индивидуальных комментариев в мой адрес не последовало. Может я зря переживала, и Хаммер не воспринял всерьез вчерашнюю попытку шантажа?
Мы уже
