сел на софу обшитую синим бархатом. Он смотрел на жену, словно ждал вопроса, а Урсула смотрела на него и боялась его задать, но, нетерпение взяло верх.
– Причем здесь Санара? – прошептала она, и посмотрела на дочь, которая сидела на диване у окна и изучала толстый анатомический атлас.
– Ей пора учиться управлять живой и контролировать палу, – ответил Диалькин. – И если ты помнишь, идеальный вариант чтобы использовать свой талант и никому не навредить это движения. Тут есть несколько пациентов, с которыми я договорился заранее и получил предоплату за наши услуги.
– Наши? – снова прошептала Урсула, боясь напугать дочь. – Она ребенок.
– С чего-то надо начинать. И не забывай, этот ребенок разбирается в анатомии и биологии лучше любого студента медика, и боюсь, даже некоторых практикующих врачей.
– Она не врач, ты тоже, – начала повышать голос Урсула.
Она снова перешла на шепот, потому что Санара подняла голову и вопросительно посмотрела на мать, затем положила книгу рядом с собой и перевела взгляд на отца, который покачал рукой, давая понять, что все в порядке.
– Это не игрушки, – произнесла Урсула, ощущая холодок, пробежавший по спине.
– Я в курсе. Никто и не собирался играть, мы будем помогать людям. Несложные манипуляции, затрат энергии никаких. Ну, может быть небольшие световые эффекты.
– И головная боль у окружающих?
– Неизбежные последствия искривления живы.
– А как же эти демоны, о которых ты рассказывал? – не унималась Урсула.
– Движение поезда смажет след, – улыбнулся Диалькин, понимая, что жена начала успокаиваться. – Все будет хорошо.
К сожалению, он всегда с трудом ощущал, настроение Урсулы, когда рядом находилась дочь, а значит, последние семь лет это с ним происходило чаще, чем хотелось бы. Санара спрыгнула с дивана и подошла к матери.
– Мама, я не боюсь, – произнесла она, и протянула руку.
– Я знаю, милая, – ответила та и, обхватив дочь за плечи, притянула к себе. – Все сами решили, ничего не сказали, молодцы!
Урсула поцеловала Санару в лоб, сердито глянула на мужа и покинула купе.
Вернулась она поздно вечером. Санара спала, а Диалькин нервно мерил шагами расстояние от дивана до стены и обратно. Легкий аромат спиртного следовал за Урсулой. Она посмотрела на мужа, который замер в нерешительности, не сказала ни слова, поцеловала дочь в ушко, разделась и легла спать, повернувшись лицом к стенке.
Он вышел из оцепенения, когда ее прерывистое дыхание стало ровным и глубоким. Присев на край кровати он осторожно коснулся ее затылка и ощутил нежность волос. Диалькин не мог вспомнить, когда последний раз видел жену пьяной. Он наклонился и поцеловал ее плечо, не прикрытое одеялом.
Хотя бы утром у тебя не будет болеть голова, – прошептал он и закрыл глаза, ощущая жар в ладони.
Яркий
