сидел в кафе на первом этаже гостиницы. Он купил две порции сосисок, тосты и кофе. Завтрак пах настолько сногсшибательно, что один лишь аромат капучино заставлял голодный желудок Джеймса громко урчать, но он держался и терпеливо сглатывал слюну, пока в дверях не появилась блондинка.Она была бледна и слабо улыбнулась, присаживаясь напротив.
– Наконец-то!– воскликнул Джеймс, нанизывая аппетитную сосиску на вилку, – как он?
– Жив.
– Он придет завтракать? Я купил только две порции – тебе и мне, так что ему придется самому стоять в очереди на кассу!
– Ничего, постоит.
Блондинка взяла чашку и поднесла ее к губам, но в последний момент передумала пить и обратилась к Джеймсу:
– Скажи, у него нет девушки потому, что он козел, да?
Сандерс перестал жевать и уставился на Марни:
– Он чем-то тебя обидел?
– Неважно, – девушка опустила глаза. – Мне просто интересно, он со всеми людьми ведет себя грубо, или только мне так повезло?
Джеймс расправился с одной сосиской и принялся за вторую.
– Итан никогда не был милашкой, – сказал он, чавкая. – Так уж сложилось, что за него всегда краснеют другие.
Она кивнула.
– И ты тоже?
– Часто, – подтвердил Джеймс.
– Почему же ты с ним общаешься?
– Он мой лучший друг.
Марни вцепилась в чашку, понуро уставившись на темный напиток.
– Почему ты не пьешь?– поинтересовался Сандерс.
– Не хочется.
– Не огорчайся из-за Ита! Он просто придурок. Трудное детство и все такое.
Марни тотчас подняла на него глаза:
– А что случилось с ним в детстве?
Сандерс захрустел тостом:
– Его воспитывал отец, а он далеко не самый милый человек на свете.
– А мама?
– Кажется, она уехала.
– Куда?
– Я не знаю! – вспылил Сандерс. – И вообще, это не слишком уместно обсуждать за его спиной!
Разговор не клеился. Сандерс смотрел в ее тарелку, а потом сказал:
– Ты ничего не съела.
– Не хочется.
Марни молча цедила кофе. Когда на дне чашки осталась лишь коричневая жижа, она поднялась из-за стола.
– Куда ты?
– У меня есть дела, извини.
Она неопределенно махнула рукой, говоря то ли «Пока», то ли «Отвали».
Завтрак Итана заключался в выпитой наспех чашке кофе и надкушенном сэндвиче. Перекусив, он схватил «Старфайер», подключил к усилителю и с заново разгоревшимся энтузиазмом заиграл ночную песню. С каждым новым аккордом его охватывал все больший восторг. Если представлять песню, как дорогу, то песня Итана была витиеватым хайвеем. Дорогой сквозь пустыню. Трассой из компьютерной игры. Она была идеальной.
В это самое время Джеймс Сандерс, закончив поглощать двойную порцию завтрака, шел проведать блондинку.
