он умер двадцать лет назад.
– Верно, он умер, а его гитара целехонька. И она перед вами.
Повисла тишина. На лице Купера отражался полнейший триумф, который, правда, не стремились разделить его собеседники.
– Бред! – наконец подал голос Сандерс. – Вы хотите сказать, что гитара самого Сида Тернера валяется в вашей подсобке в Сент-Джордже?
– Да, – запросто ответил тот, ни минуты не сомневаясь.
– Ты что, веришь ему? – Джеймс обратился к Итану.
– Я только хочу сыграть.
Едва пальцы Итана дотронулись до струн, его будто ударило током. Затем ударил Итан – по струнам. По телу пронесся импульс, энергия, заставляющая ускориться сердце, а затем и пальцы. Итан заиграл соло, и оно выходило безошибочно гладко. Нет, это не медленный подъем в гору на гудящих от усталости ногах, это – стремительный спуск, молния, бьющая в самое сердце.
– Сколько вы за нее хотите?
– Отдам за пять сотен.
– Пять сотен?! За это старье? – возмутился Джеймс. – Да вы шутник!
– Эта гитара принадлежала Сиду Тернеру, она уникальна. Я прошу гораздо меньше, чем она стоит.
– Но почему? – спросил Итан. – Почему вы просите за нее всего пять сотен, раз она такая особенная?
– Да! – тут же присоединился к вопросу Джеймс. – И чем вы докажете, что она принадлежала Тернеру?
Купер вздохнул:
– Если бы я мог это доказать, то, поверьте, давно перепродал ее за миллион или даже больше… Мой отец открыл этот магазин. Музыка была его самым большим увлечением. После гибели Сида Тернера он участвовал в благотворительном аукционе и купил эту гитару. Он купил ее для себя, как память о любимом музыканте. Играл на ней все время… Но мой отец умер несколько лет назад, оставив магазинчик мне. Ума не приложу, как ему удавалось получать здесь прибыль. У меня не осталось никаких письменных свидетельств того, что эта гитара принадлежала Сиду Тернеру, но я знаю это точно. И я хочу ее продать. Вы ведь не купите «Гибсон», верно? Никто в Сент-Джордже не купит «Гибсон». А эту я отдам дешевле. Можете не верить мне, но вы не пожалеете. Вы получите хороший инструмент, пусть и не новый, а я получу свои деньги, вот и все.
– Я возьму ее, – сказал Итан.
– Вы не пожалеете о своем выборе, – сказал Купер. – Пойдемте на кассу. Кейс я вам дарю.
– Что? Ит, – Джеймс дернул друга, отводя в сторону, – ты с ума сошел? Возьми новую гитару дешевле. У нас и так нет лишних денег.
– Слушай, эта гитара… на самом деле, она звучит куда круче «Гибсона».
– Вовсе нет, она звучит, как средненькая электроакустика, но за пятьсот баксов?
– Вспомни, с чего все началось? – продолжал Итан. – Кажется, нам было по тринадцать? Я тогда впервые услышал «Скримерс» и стал отращивать волосы до плеч, как у Сида, ты помнишь?
– Помню.
– Я не знал, как их осветлить, чтобы получились каштановыми. Знал только, что если сделаю это, то отец меня побьет. И очень завидовал тебе,
