и начиналось отрочество. На границе детства и отрочества память человека становится отчетливей. Она почти такая же острая, как на границе старости и смерти. Димичел, правда, редко охотился. Он больше рыбачил. Но закон надо было исполнить в любом случае. Иначе нарушится порядок жизни.
Димичел смочил платок в стакане с виски и протер рану. С тыльной стороны ладони, у большого пальца, были видны следы клыков Адели, но они уже не кровоточили. На верхней стороне следов от зубов овчарки не осталось, но рука заплыла бордово-фиолетовым синяком. Адель – сильная собака, но насквозь ладонь она не прокусила. «Наверное, она пожалела меня», – подумал Димичел.
И в момент, когда он так хорошо подумал о своей собаке, раздался телефонный звоночек – так Димичел называл странный физический эффект, который с некоторых пор стал беспокоить его, Димичелово, сердце.
Если в левый нагрудный карман рубашки положить мобильный телефон и опцию «стили оповещения» поставить на «вибровызов», то некое дрожание будет возникать в районе вашего сердца всякий раз, когда вам кто-то позвонит. Если же телефон убрать из кармана, то ни о каком дрожании не может быть и речи. Вполне логично. Но в том-то и дело, что вибрация, похожая на телефонную, абсолютно немотивированно звучала в его сердце без всякого присутствия аппарата в нагрудном кармане. Димичел пытался высчитать причины и периоды возникновения странного дрожания. Но ничего вразумительного, объясняющего этот эффект, придумать не мог. Сегодня звонок был слабым, и он не повторился.
Димичел допил виски и позвонил в город знакомому врачу. Он сказал, что его укусила собака, и она была не бродячей, просто – домашняя собака, хотя и укусила достаточно сильно. Тварь этакая!
– И, – спросил он врача, – надо ли делать укол от столбняка или бешенства?
Врач помолчал несколько секунд, наверное, он соображал, какой пес мог укусить олигарха, сидящего в каменной башне, отчетливо почмокал губами – врач был старый человек, а потом сказал, что рану нужно обработать спиртом, перевязать, а уколы, ворчливо сказал он и уточнил – от бешенства – надо делать обязательно, какой домашней ни была бы ваша несчастная собака.
– А почему она несчастная? – удивился Дими.
Сердце у него опять нехорошо задрожало, потому что он всегда догадывался об особой проницательности старого лекаря, который, наверное, вычислил Адель, поскольку бывал в доме на мысе Убиенного.
– Я представляю, что вы сделали с собакой, – сказал доктор.
Можно было понять, что он быстренько высчитал не только собаку, но и ее хозяина.
– Еще не сделал, – поправил Дими. И сухо попросил доктора приехать к нему на виллу, чтобы правильно обработать и перевязать рану, а также сделать укол. – Ваши хлопоты будут хорошо оплачены, – сказал Димичел. – И еще я хотел бы рассказать вам о своем сердце.
– А что вы хотите мне рассказать о вашем сердце? – спросил доктор.
Димичел коротко рассказал о «телефонных
