зрелость,
Первый сексуальный опыт,
Последний неудавшийся роман,
Первую стопку,
Последний запой,
Первого учителя,
Последнего урода начальника,
Первый класс,
Последний отпуск в Турции….
И ещё кучу строк между этими основными.
На высоченную как небоскрёб колонку ложится тень, ползёт по ней, пока не доходит до последней, выделенной жирным, строки. «Палата №321».
А потом безымянный палец мягко давит на клавишу «Delete» и небоскрёб рушится, тает и в считанные секунды исчезает бесследно. Теперь жёсткий диск твоей памяти девственно чист. Остаётся подгрузить в неё кое-какую программку и вуаля.
Как человеку неискушённому в нейрофизиологии, мне это представляется примерно так. Да и не важно, как это было сделано, главное сделано и сделано безупречно. Эти парни не помнили, как в последний раз закрыли глаза, будучи простыми людьми. Их новая жизнь началась в тот момент, когда они открыли глаза и увидели белый потолок со встроенными в него светильниками. И начало этой жизни должно было походить на кошмар. Может быть такой же кошмар испытывает младенец, которого только что достали из чрева матери. Не зря же он так истошно орёт. Шутка ли, его вынули из того места, где было тепло и уютно, где он привык находиться, на знобящий холод. В его маленькое тельце вцепились какие-то клешни, его глазки щурятся от слепящего света, а ушки режут страшные звуки, издаваемые монстрами в белых халатах. Ну как тут не орать и не биться в истерике.
Эти сначала не орали. Все трое после пробуждения, долго лежали и водили вокруг остекленевшими взглядами. Каждый из них пытался понять где он и как здесь очутился.
И первым проснулся Саша.
Он разглядывал причудливых светлячков на потолке, слезящимися от яркого света глазами, и мучительно вспоминал, где же он давече так набрался. Может быть, опять три дня к ряду кутили с Вяземским, или он снова пропадал в покоях госпожи Воронцовой и дал себе волю в возлияниях. А может… и даже, скорее всего, это действие гашиша, которым угощал его Пестель. Ну конечно же: эти белые палаты, свисающие светлячки, причудливого вида кровати, белые комоды со стеклянными дверями и огромные квадратные окна со стёклами настолько прозрачными, что непонятно есть они там, или нет, это всё плоды фантазий, вызванных зелёной кашей. Эта мысль его успокоила, и он даже улыбнулся и подумал, что неплохо бы что-нибудь написать про это видение, пока оно его не покинуло. Но красивые слова, сплетённые в рифмованные строки, никак не шли в отяжелевшую голову, и Саша зациклился на одной лишь фразе:
«Осыпан плошками кругом,
Блестит великолепный дом,
По цельным окнам тени ходят…»
Дальше почему-то не шло. Саша ещё какое-то время крутил в голове последнюю строчку, пока не понял, что
