неё знаю инглиш, но жутко комплексую на нём разговаривать, сразу дурой себе кажусь. Я даже в метро шарахалась от людей, спрашивающих: «А ю рашн? Ай нид хелп». А Яське по барабану, она может общаться, даже если собеседник вообще не знает инглиш и русский, тупо на пальцах.
Яська активно общалась, открывала новые горизонты, а я уехала на дачу читать книжки в гамаке, слушать музыку, делать наброски в скетчбуке, а также собирать ягоды, окучивать грядки и поливать цветы. На даче у мамы включается древний крестьянский инстинкт – пахать, сеять и выращивать урожай. Вроде бы всё можно купить в супермаркете, а человека тянет к земле. Меня не очень тянет, но деваться некуда, приходится возделывать пашню. Была бы моя воля, я бы выращивала только цветы, а сады мне больше нравятся дикие, свободные от ландшафтных дизайнов, которые выглядят естественнее и душевнее.
В нашей квартире начался ремонт (об этом чуть позже), и папа поселился с нами на даче, теперь он вставал на работу в полшестого утра, а возвращался к одиннадцати. Июль для него прошёл в адском режиме, хорошо, что в августе отпуск. Внедорожник, кажется, никуда не уезжал, что странно: обычно всякие рекламные компании оплачивают блогерам путешествия (из серии «Залезь на Пизанскую башню в наших кроссовках Adidas»). Но для этого ему пришлось бы раскрыть свою тайну и продаться с потрохами, а он не такой. Впрочем, кое-какие продукты с изображением Внедорожника уже появились, но он к ним не имел отношения, я уверена.
Футбол Внедорожник никак не комментировал, но на финальном матче «Франция – Хорватия» он засветился на крыше «Лужников», сидел на самом краю, свесив ноги в круглую дырку в центре крыши, там же крыша полуоткрытая. Народ, конечно, заснял, но быстро переключился на сам матч и «милицейское шоу» Pussy Riot, так что никто не заметил, как Внедорожник появился и когда исчез. Мелькнул, как тень, и пропал.
Тем летом случился не только чемпионат, но и наводнение. Этот исторический потоп даже вызвал из недр мирового океана нашего Ктулху – моего старшего братца Арса (Арсения по паспорту). Он предпочитает жить не с нами, а в общаге МГУ, в ГЗ (главном здании). Типа, ему ехать далеко и никакой личной свободы. Он учится на почвоведа, и никто из нашей семьи не понимает, зачем ему эта почва и что он планирует делать после получения диплома, который уже не за горами. Арс бывает у нас только по праздникам, как алкоголь. Он обычно успевает за несколько часов понизить градус моей самооценки до нуля по Фаренгейту и никак не может распрощаться со своими садистскими штучками, например, «перекрывает кислород в случае газовой атаки» (цитата) мне и Тёме: зажимает жертве нос и рот и ждёт, когда мы дрыгаться начнём и мычать. Хорошо хоть, перестал меня переворачивать вверх ногами, а Тёму до сих пор поднимает за ноги и раскачивает. У Арса это называется «вестибулярный тренажёр» или «маятник Фуко». Удивительно, что Арс приехал на потоп, обычно он проводит лето на практике и в дурацких походах. Не понимаю, какое удовольствие месяц мыться в речках-вонючках, валяться на земле среди отвратных насекомых, жрать
