target="_blank" rel="nofollow" href="#n_41" type="note">[41]. Но и он не делал никаких предложений о параметрах такой «регуляции».
Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. в Общей части не регулировал задержание преступника с причинением вреда, но в ст. 145 и 152 Особенной части данное обстоятельство приравнивалось к необходимой обороне и обращалось внимание на превышение мер, необходимых для задержания, при совершении действий, повлекших смерть потерпевшего или причинение ему тяжкого телесного повреждения, если задержание преступника происходило после совершения преступления, то есть когда состояние необходимой обороны уже прекращалось.[42] Здесь превышение мер усматривалось, если отсутствовала необходимость в причинении указанных выше последствий. Других ограничений в причинении вреда при задержании преступника не существовало. Последствия – причинение физического вреда нанесением побоев, небольшой тяжести телесных повреждений или менее тяжких и т. д. – были ненаказуемы в уголовном порядке.
В Исправительно-трудовом кодексе 1924 г. указывалось на возможность применения оружия при побеге заключенного.[43] Но в законодательстве более позднего периода – Уголовном кодексе РСФСР 1926 г., Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., Уголовном кодексе РСФСР 1960 г. – упоминание этого института вообще отсутствовало.[44]
Тем не менее потребность в уголовно-правовом регулировании причинения вреда при задержании преступника после совершения преступления продолжала быть актуальной, и законодатель понимал необходимость нормативного закрепления, о чем свидетельствует история его появления в уголовном законодательстве СССР.
Так, в ст. 15 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. «Об усилении ответственности за хулиганство» было установлено, что «действия граждан, направленные на пресечение преступных посягательств и задержание преступника, являются в соответствии с законодательством… правомерными и не влекут уголовной или иной ответственности, даже если этими действиями вынужденно был причинен вред преступнику».[45] Вышеприведенная формула была повторена в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 5 июня 1981 г. «Об усилении ответственности за хулиганство»[46].
Однако в этих нормативных актах не назывались признаки, характеризующие правомерность задержания преступника, что и потребовало принятия постановлений Пленумов Верховного Суда СССР.[47] Пленум Верховного Суда СССР своим постановлением «О практике применения судами законодательства о необходимой обороне» от 4 декабря 1969 г. (п. 5)[48] взял на себя функции толкователя законов и распространил применение норм закона о необходимой обороне на действия, совершенные при задержании лиц, совершивших преступления. По аналогии с необходимой обороной стало осуществляться правовое регулирование правомерного причинения вреда при задержании преступника, а также превышения
Уголовный Кодекс РСФСР 1922 г.
Исправительно-трудовой кодекс РСФСР 1924 г. // СУ РСФСР. 1926. № 86. Ст. 870.
Уголовный кодекс РСФСР 1926 г.; Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г.; Уголовный кодекс РСФСР 1960 г.
Ведомости ВС СССР. 1966. № 30. Ст. 595.
Там же. 1981. № 23. Ст. 782.
Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924–1973. М., 1974. С. 356.; Сборник Постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. М., 1995. С. 246.
Сборник Постановлений Пленума Верховного Суда СССР 1924–1973. С. 361–362.
