опустошил бокал виски, который баюкал в руках.
– Ну да, ну да. Точно. Так вот, – беззаботно продолжал он, – я тут подумал взять Анжелу Каммингс на роль Марианны. Монти мне говорил, что в паре вы отлично работаете.
Мими не удивилась, услышав имя восходящей голливудской звезды, штурмовавшей киноэкраны после недолгой карьеры модели на Восточном побережье. Но причин для зависти у нее не было – она всегда готова была поддержать партнера на площадке, не раз вступалась за Мими перед режиссером Терри Тремонтом на съемках вестерна под палящим солнцем невадской пустыни. Втайне Мими восхищалась ее целеустремленностью – та всегда добивалась цели, какой бы недостижимой та ни казалась. Кроме того, только Мими знала об интрижке, которую та крутила с Тремонтом, одновременно встречаясь с женатым актером второго плана из ее нового фильма. В сравнении с этой двадцатилетней ветреницей со всеми ее любовниками отношения со скандально известным Джеком казались вполне целомудренными.
– Анжела достаточно молода, – наконец ответила Мими. – И мне она нравится, с ней легко работать. Она не относится ко всему этому слишком серьезно.
Джек смотрел на нее с чувством внезапного облегчения.
– Слушай, у меня в пять встреча в «Беверли-Хиллз» с Гарольдом, надо поговорить об Элеанор и ее «жидкой диете». Может, продолжим разговор после, за ужином?
– Опять эти встречи в отелях. Со мной хотел увидеться Монти в «Шато Мармонт», обсудить промо-тур к «Я больше никогда не буду петь».
– Ты с ним поосторожнее. Свой хер в штанах не держит, машет им везде как флагом.
– Джек, опять эти словечки.
– Эти словечки – наименьшая из твоих возможных проблем.
– Я справлюсь.
– Знаю, что справишься, – согласился Джек, хотя хотел бы, чтобы это было не так. Чтобы в ее непробиваемой броне нашлась хоть одна брешь, через которую он мог бы пробиться. С этими дипломированными благовоспитанными девицами было непросто – сопротивлялись, устраивали проверки, рассчитывая на выгоду для себя, а без нее не уступали ни дюйма.
Пусть Джек и не был начитан, но ему хватало смекалки, чтобы понять, что все, что он мог дать Мими – деньги и власть, в особенности деньги, – она могла получить и сама. Он не привык к чувству собственной ненужности, а потому так рьяно ухватился за идею снять фильм по роману Джейн Остен. Он ощущал себя шахматистом, который не просто проигрывал партию – его фигуры единым махом смели с доски. Мими даже не позволяла просто целовать себя, не говоря уже о поцелуях взасос. Да, держалась она с поразительным упорством.
– Мими, давай займемся этим фильмом. Вместе – ты и я. Команда выйдет первый сорт. Ты же терпеть не можешь, когда я творю какую-нибудь херню, а с тобой я честен. И потом, здесь же замешана твоя любимая Джейн Остен.
Он сел на подлокотник ее кресла, все еще держа бокал скотча, и слышно было, как она еле слышно вздохнула. Он повел ушами – это походило на жест покорности.
Да, Мими покорялась, но не ему, а самой себе. Красивые
