и повсеместный характер русско-еврейской войны, протекавшей по обе стороны фронта в русле войны Гражданской. Так что бронштейны вовсе не зря именовались троцкими, апфельбаумы зиновьевыми, розенфельды каменевыми, и Ленин не зря представлялся народу как русский, Дзержинский как поляк, а вся революция в целом – как «русская». Мимикрия оказалась для них спасением. Только потому-то большевики и удержали власть.
Понять эту логику нетрудно, но невозможно догадаться, почему и зачем данную маскировочную версию, некогда созданную с вполне определенной целью, поддерживают и развивают сегодня авторы, причисляющие себя к лагерю русских националистов.
По ложному следу
Все сказанное убеждает: тот след, по которому Валерий Соловей пустил свою мысль в поиске причин и виновников Октябрьской революции, оказался ложным. Оценка этого всемирно-исторического события Соловьем как «Великой русской революции» выглядит до смешного неадекватной в свете его же излюбленного, хоть и спорного тезиса: «Парадокс в том, что русские выступали против собственного детища, исторического плода своих вековых усилий… Старую империю обрушил не взрыв периферийных национализмов, сепаратизм и отпадение окраин, а бунт народа, который был ее историческим творцом, составлял ее главную опору и движущую силу»80.
Что же это за «русская революция», да еще «национально-освободительная», коли она уничтожила русское государство и русскую элиту, многократно (до крайности!) усугубила старые русские беды и проблемы, да к тому же добавила к ним новые? Закабалила русских хуже прежнего? Где логика? Словечком «парадокс» тут не отделаться, не прикрыться. Если это и парадокс, он должен быть разъяснен до последнего предела. Тогда, вполне возможно, выяснится, что никакого парадокса нет и в помине, просто объяснение произошедшего требует иных акцентов, иных подходов, иной логики, иного понимания.
На мой взгляд, именно так и обстоит дело.
Бунты (народные восстания, в терминологии апологетов) – не новость для нашей Родины, как и анархическое начало в душе русского человека, дремлющее бок-о-бок с началом иерархическим. Необъятная Россия, располагающая несчетным количеством недоступных, потаенных уголков, где можно укрыться от властей, – это не какой-нибудь островок типа Англии или Японии, откуда так просто не сбежишь и где приходится либо смиряться с действительностью и культивировать слепую суперолояльность, либо искать компромиссные пути разрешения проблем, либо вести жестокие войны на взаимное истребление, либо кончать жизнь самоубийством. Российские просторы всегда призывали нас к ничем не ограниченной волюшке.
Итак, бунты у нас не новость. Как не новость и то, что российская власть всегда умела с ними справляться, почему эпитет «бессмысленные» так прочно приклеился к ним с легкой руки Пушкина. И справлялась, в общем, именно потому,
Соловей В. Д. Кровь и почва… – С. 137; Соловей В. Д., Соловей Т. Д. Несостоявшаяся революция… – С. 170.
