ТАМ! Слышишь? Я там, а ты здесь! – коварный А́врум знал, на что надавить. Угроза подействовала и, уставшая Мок, сделав последнее усилие, увидела вход в новое место обитания.
В междустеньи царил сумрак. Разветвлённые коридоры вели во множество пустых помещений, на стенах которых мерцали чёрные пластины разных форм и размеров.
– Если прикоснёшься к поверхности любой из них, то увидишь, что происходит в комнате, где висит зеркало. Это тоже проходы, но ими лучше не пользоваться часто – они из-за этого мутнеют.
Демон ткнул пальцем в чёрную гладь большого овала, и перед изумлённой Мок предстала гостиная. На диване лежал полный мужчина в синих трусах и читал газету. Место, где у всех висят ковры, украшала афиша фильма «Римские каникулы». Томноокая Одри Хепбёрн лукаво улыбалась, прикасаясь к лицу рукой в белой перчатке. А́врум втолкнул Мок вглубь квартиры. Албасты́ не успела понять, что случилось, как была замечена хозяином. Потусторонняя сущность и человек остолбенело смотрели друг на друга.
– Одри? Вы?! Но как?! – толстяк, вскочив с дивана, переводил взгляд с плаката на Мок и обратно: – Присаживайтесь, прошу вас. Позвольте представиться – Семён! – галантный хозяин попытался поклониться, перед присевшей на краешек сидения Мок, но вспомнив о трусах, запунцовел и прикрылся газетой: – Пардон, мон плезир, экскьюзьми, ммм…окей? Я оденусь, айн момент! – взволнованный мужчина, сверкнув конопатой спиной, юркнул в соседнюю комнату.
– Мок, возвращайся! – позвал А́врум.
Чуть позже, стоя по другую сторону зеркала, они наблюдали, как причёсанный Семён в костюме-тройке и начищенных туфлях, растерянно стоял, пялясь на пустой стул. Он для чего-то выбежал на балкон и посмотрел вниз.
– Не делай так больше! – обиделась албасты́.
– Ну ладно, прости, зато теперь ты знаешь, как это работает, – демон засмеялся, видя, что хозяин квартиры целует лицо на плакате.
Женщину в белом инфернальная парочка обнаружила в одном из самых дальних помещений. Её звали Момо́.
Дух-покровительница беременных, а также ангел смерти, жила в молодой берёзке, которую выкопали с корнями и привезли вместе с другими деревьями для озеленения двора нового дома. Момо́ могла вернуться, но, увидев много беременных женщин, решила остаться. Говорить она не умела, но Мок и А́врум слышали её мысли. «Сколько ещё сюрпризов таит в себе этот сумрачный лабиринт?» – демон посмотрел в темноту длинного коридора.
– Почему твоё лицо закрыто белой дымкой? – спросила Мок, разглядывая женщину в белом.
– Мой лик видят лишь смертные в последние мгновения жизни, – мысленно ответила Момо́.
На радость Мок, дух предпочла остаться в уединении, там, в удалённых комнатах. Албасты́ не хотела делить друга с кем-то ещё. Демон тоже не возражал – он чувствовал необъяснимый дискомфорт в присутствии Момо́. «Может, потому что она ещё и ангел?» – пытался найти причину А́врум.
Свойства междустенья давали
