вырвал с проводами люстру, швырнув её на кровать; закрепил конец брючного ремня на стальном крюке, который сам когда-то с трудом вбил в бетонный потолок; крепкой пряжкой соорудил петлю и засовывая в неё голову, отстранено равнодушно подумал, что так и не починил утюг.
Утром жена Петра Степановича зашла в спальню – тяжёлое тело висело, над опрокинутым стулом…
Глава 17
Зойка держала на руках Тимку, между разговорами целуя его в щёчки. Возбуждённое обсуждение самоубийства соседа с третьего этажа сопровождалось гримасами ужаса и удивления.
– Моя бабушка, Дарья Никитична, сказала, что до этого, вечером сидела с ним и его женой на лавочке у подъезда, что он бодрый такой был, всё газетой «Труд» размахивал. Ну ты представляешь – вот так взял и повесился! На брючном ремне! Ужас тихий!
Лиза забрала сына, от возбуждённых выкриков он начинал нервничать:
– Мне страшно от того, что это случилось прямо под нами. Представляешь, мы спали, а в нескольких метрах от нас висел труп!
– Жуть! – поддержала Зойка.
– Когда ты успела с бабушкой об этом поговорить?
– Так я зашла к тебе после того, как у неё побывала. Я ходила к ней, чтобы, – Зойка запнулась и покраснела, – приворот сделать.
– Приворот?! Она что умеет?
– Ха! Она же ведьмачка!
– Кто-кто?
– Ведьмачка! Ну знахарка, не знаю, как сказать, в общем, она гадает, всякие привороты-отвороты умеет делать, лечит, иногда к ней на аборты бегают, а ещё, – Зойка понизила голос, – порчу навести может.
– Кого ты приворожила? – спросила Лиза.
– Нельзя говорить – не сработает. Хочешь, она тебе погадает?
Лиза задумалась:
– У нас в деревне такая бабка жила – Степанида. Батя всегда злился, когда мама к ней ходила.
Раздался звук вставляемого в замочную скважину ключа.
– Ой, Гольдманша пришла, пойду я – боюсь её страшно!
Лиза удивлённо подняла брови:
– Почему? Она к тебе хорошо относится.
– Я себя рядом с такими, чересчур образованными, всегда чувствую не в своей тарелке. С бабушкой я договорюсь о гадании, – Зойка чмокнула Тимку.
– На работе увидимся, – тихо сказала Лиза, прислушиваясь к звукам в прихожей.
– Здравствуйте Анна Борисовна! – громко поздоровалась Зойка.
Неизвестно, кому ещё рассказала словоохотливая Зоя о способностях своей бабушки, но через несколько дней после посещения внучки, в дверь Дарьи Никитичны тихо и нерешительно постучали.
На пороге стояла рыжая Ольга – пятнадцатилетняя дочка соседей с первого этажа, у них ещё был сын Стасик, на два года моложе сестры – хулиган и грубиян. Дарья Никитична не любила этих детей: «Порченные они, не будет с них толку», – делилась она мыслями с товарками по приподъездной
