так и для различных общественных формаций, и для всего человечества в целом в том числе.
Как ты думаешь, уважаемый читатель, чем можно объединить миллионы людей, живущих в одной стране? Что может выступать в качестве связующего фактора и универсальной ценности для десятков миллионов жителей, каждый из которых по-своему уникален и самобытен? Какая ценность способна естественным образом объединить всё человечество и стать аргументом для всеобщего воссоединения и примирения?
Многие социальные конфликты длятся десятками и даже сотнями лет, не собираясь затухать, в чём мы легко убеждаемся из ежедневной сводки мировых новостей. Если, к примеру, взять разделение по национальному признаку, то мы увидим, что оно старо как само время. Существует особенное устоявшееся выражение: «Народы мира». Оно означает, что в мире есть бесконечное разнообразие культур, традиций, историй, языков, цветов кожи, вариантов фольклорного наследия, представлений о красоте и множества других сопутствующих факторов. Огромное количество людей, говоря о себе, укажет именно свою национальную идентичность.
…вот уже много веков европейские народы живут – и по меньшей мере четыре века сознают это – под властью, которая по своей сугубо динамической природе не поддается никакому иному определению, кроме почерпнутого из области механики – «европейское равновесие» или balance of power (равновесие сил). Это и есть историческое европейское правительство, которому подчиняется в своем полёте рой народов, дружных и неуживчивых, словно пчелы, слетевшие с руин античного мира…
Ещё в XVIII веке историк Робертсон назвал европейское равновесие «the great secret of the modern politics» (великий секрет современной политики). Секрет великий и, бесспорно, парадоксальный! Ибо равновесие сил – это реальность, основанная на множественности, на плюрализме. Если он исчезнет, это динамическое единство развеется. Европа действительно рой – множество пчел в едином полёте.
Эту единую природу великолепного европейского разнообразия я бы назвал здоровой общностью, плодотворной и желанной, заставившей ещё Монтескье сказать: «Европа – единая нация, состоящая из многих», а Бальзака – повторить в более романтическом ключе: «Великая континентальная семья, все силы которой отданы бог ведает какому таинству цивилизации».
Некоторые страны, игравшие когда-то роль колониальных гегемонов и строившие свою экономику за счёт вливания в свою экономику завоёванных ресурсов, захватывали невольников из других континентов и насильно привозили их для работы на разных производствах. Те были рабами, живой рабочей функцией, и не имели права быть полноценными участниками социума. Их вырывали из привычной жизни и насильно внедряли в чужеродную во всех смыслах среду. Для выживания они формировали свои социальные группы, где поддерживали уникальную атмосферу, пропитанную одним настроением и общей трагической судьбой.
Относительно
