Мужчина вдруг мигом нахохлился.
– Это она свой характер показывает! – раздраженно пробурчал он. – Эгоистка!
– Сережа! – взмолилась женщина. – Перестань! Это не имеет никакого значения сейчас!
– Ошибаетесь, – возразила Вика. – Это имеет очень большое значение. Когда человек уходит из дома из-за семейного конфликта, то есть, уходит сам, из чувства протеста, то он как бы подсознательно закрывается: не ищите меня, не надо.
Сергей Сергеевич отвернулся. Анна Ильинична вытерла платком красные глаза.
– У нас были разногласия, конечно… – начала она. – Ева познакомилась с мальчиком, а он… Вы только не подумайте, что мы какие-то снобы, но мальчик – не москвич. Я допускаю, что он очень хороший и приятный юноша из приличной семьи, но нашей дочери мы бы желали другую партию. И потом, ну какие романы в восемнадцать? Она первокурсница. МГУ, факультет журналистики. Ей учиться надо!
– Что за мальчик? – спросила Вика.
– Я не понимаю! – снова взвился мужчина. – Нам те же самые вопросы задавали в полиции! Ваше дело – искать, а не вопросы задавать!
Отец Вики, Дмитрий Алексеевич, покашлял в кулак.
– Сергей Сергеевич, вы сейчас в моем доме, поэтому прошу не повышать голос, – тихо, но твердо сказал он. – Вика спрашивает не из любопытства.
Вика благодарно кивнула отцу. Сергей Сергеевич фыркнул.
– Хорошо, извините. Мальчик этот неизвестен. Все, что мы знаем, так это то, что они переписывались в интернете. О том, что он не москвич мы узнали от нее самой, и то после долгих расспросов. Снизошла до объяснений, видите ли!
– Полиция что говорит? – спросила Вика.
– Полиция забрала ее ноутбук, будет изучать контакты. Пока молчат, – сказал Сергей Сергеевич. – Вы будете ее искать?
Вика не ответила. Присела на диван и провела ладонью над фотографией. Совсем юное лицо, конопатое, в обрамлении светлых волос. Улыбка широкая и добрая, глаза – небесно-синие, добрые, без тени самодовольства и превосходства.
Вика закрыла глаза, мгновенно выкинула все мысли из головы, полностью очищая сознание. Навалилась привычная темнота, которая быстро стала рассеиваться, открывая совсем другую картинку – что-то неясное, смутно очерченное, будто за залитым дождем стеклом. За этим стеклом кто-то двигался – быстро, даже стремительно. И нарастал гул – надсадный, словно из авиационной турбины. Картинка стала проясняться, приобретая очертания высотных домов. Дорога. Рюкзак, подпрыгивающий на худенькой спине. Косой свет фонарей.
В уши ворвалась громкая мелодия телефона. Картинка словно пожухла, смялась, и вновь превратилась в темноту. Не кромешную, а обычную, какая бывает, если просто закрыть глаза в освещенной комнате.
Вика открыла глаза, мгновенно фокусируя взгляд на нарушителе спокойствия. Сергей Сергеевич нажал на экран своего смартфона. Приложил к уху и отошел к окну.
– Да! Да мне плевать!
