сказал Сергей Сергеевич. – Когда я ситуацию не контролирую, то начинаю выходить из себя. Я люблю Еву, это правда, она – мой ребенок, просто… в общем, я за нее волнуюсь. А эта грубость… ну, вот женщины, они, например, могут поплакать, а мне как быть? Вот и приходится свое беспокойство за грубостью прятать. Неправильно, конечно, но что есть…
Он тяжело вздохнул и добавил:
– Если там расходы какие будут или еще что – просто наберите меня! Я ни черта не смыслю в этих ваших магических штуках, но финансовую поддержку всегда смогу оказать!
Сергей Сергеевич пожал руку отцу Вики. Женщины кивнули друг другу на прощание, и супруги вышли за дверь. Дмитрий Алексеевич обулся и взял ключи от квартиры.
– А ты куда? – спросила жена.
– Сигареты пойду куплю. Вы же материализовывать предметы не умеете, вот и приходится ходить ножками и покупать.
– Обижаешь! – сказала Ольга Витальевна. Зажмурилась, сделала несколько круговых жестов. Затем картинно щелкнула пальцами. Открыла глаза и сразу же хитро прищурилась.
– И что это было? – засмеялся Дмитрий Алексеевич.
– Открой верхний шкафчик, – просто ответила жена.
Он, хмыкая, потянул за ручку шкафчика в прихожей. Охнул от удивления, увидев блок своих любимых сигарет.
– А… это как? – пораженно выдохнул он.
– Ты же такие куришь? – лениво поинтересовалась Ольга. – Я не ошиблась?
Он кивнул. Достал блок, повертел в руках, понюхал. Посмотрел на жену и дочь. Снова понюхал.
– А деньги можете? – робко поинтересовался он.
Вика рассмеялась, следом, не выдержав, захохотала и мать.
– Да я просто спросил! – покраснел он. – Что, уже и спросить нельзя?!
– Папа! Мы на прошлой неделе генеральную уборку делали, мама этот блок за диваном нашла!
***
Вика упорно пробивала эту темноту взглядом. Черная стена осыпалась, сменяясь матовой колыхающейся зыбью. Белая пелена начинала трансформироваться в бурлящее блеклыми красками полотно, уже появлялись первые очертания, но все опять затягивалось черной завесой. Она снова и снова сверлила внутренним взором эту заслонку, та, опять поддавшись, рассеивалась, но тут же чернела. Вика ощущала, как ее, уже порядком обессилевшую, словно кто-то выдавливает, не пуская дальше.
В нос отчетливо ударил запах гари.
– А, черт! – крик отца выкинул ее в реальность, окончательно похоронив очередную, уже пятую попытку увидеть Еву.
Вика открыла глаза, пытаясь сфокусироваться. Мир сразу заиграл живыми красками ее комнаты, освещенной багровыми лучами заходящего московского солнца. Запах гари стал еще более отчетливым. Она вскочила со стула и пулей вылетела из комнаты.
– Да как это вообще возможно?! – кричал отец, открывая окно настежь. Мать ритмично размахивала кухонным полотенцем. Духовка была открыта, оттуда валил черный дым.
– Что
