нужно было закончить в Госдепартаменте одно дело. 25 июля 1969 года Томас допечатал служебную записку на трех страницах и одну страницу сопроводительного письма, адресованного главному своему начальнику, госсекретарю при президенте Никсоне Уильяму Роджерсу. Коллеги могли бы сказать Томасу, что ему, чиновнику средней руки, неуместно обращаться напрямую к главе Госдепартамента, однако у Томаса были основания полагать, что только так он сумеет привлечь внимание. Таким способом он не пытался сохранить свою работу – для этого, как он сказал близким, было уже слишком поздно. Служебная записка стала последней попыткой разгадать величайшую – за исключением загадки его увольнения – и давно томившую Томаса тайну, связанную с его карьерой. Роджерс был в Госдепартаменте человеком новым, он пришел всего за шесть месяцев до этого письма, вместе со всей командой Никсона. Томас понадеялся, что Роджерс захочет разобраться в действиях профессиональных дипломатов из Госдепартамента: те вот уже почти четыре года отмахивались от поразительной истории, которую Томас пытался им рассказать.
На каждой странице служебной записки Томас напечатал и подчеркнул слово «КОНФИДЕНЦИАЛЬНО». «Уважаемый господин секретарь, – так он начал, – завершая свою работу в Госдепартаменте, я хотел бы указать на дело, как мне кажется, заслуживающее вашего внимания».
У служебной записки имелся заголовок: «Тема: Расследование деятельности Ли Харви Освальда в Мексике».
Ли Харви Освальд
До сих пор родные Томаса и исследователи дела Кеннеди придерживаются точки зрения о том, что гибель дипломата была связана с этим его делом. Но какие же тайны хранил в себе мексиканский вояж убийцы Президента? Казалось бы, в 1963—64 годах комиссия Уоррена от и до проанализировала все острые углы, связанные с его пребыванием в Мехико. Ан нет. Темных пятен в этой истории было еще предостаточно. Первое было связано с возможной попыткой Освальда бежать в Мексику после далласских событий.
Так, юрисконсульт комиссии Уоррена Дэвид Белин с самого начала своей работы в следственном органе предполагал, что Освальд после убийства планировал побег из страны. Однако, некоторые коллеги Белина предположили, что Освальд не держал в голове заранее продуманного маршрута бегства и был почти уверен, что его схватят или убьют. Это объясняет, почему он в то утро оставил Марине 170 долларов в бумажнике. Оставил он также и обручальное кольцо. Но Белин был уверен, что Освальд пытался спастись бегством, и ответ на вопрос, где он рассчитывал укрыться, следует искать в маленьком клочке бумажки, обнаруженном в его кармане, – в автобусном пересадочном талоне, выданном буквально через минуты после покушения. Этот пересадочный талон навел Белина на мысль, что Освальд, который часто ездил на автобусах и знал наизусть их расписание, собирался пересесть на другой автобус, направляющийся за город. «Я не сомневался,
