готова была провалиться от стыда – хорошо, что здесь темно, не так видно виноватое выражение лица. Мельников молча наклонился, поднял кейс и защелкнул замки.
– Ну что – поговорим? – произнес он, водрузив его на верхнюю полку шкафа.
– О чем? Если об этом, то я могу объяснить…
– Не надо объяснять ничего, Варя. – Кирилл помог мне подняться и подтолкнул в сторону спальни. – Ты что же думаешь – если бы я что-то хотел скрыть, то оставил бы незапертый кейс вот так, на полу в коридоре, чтобы ты спокойно обыскала его, пока я сплю? Ты совсем меня за дурака держишь, да?
Что тут скажешь? Так глупо попасться – это надо уметь.
– Ты не допускаешь, что это обычное бабское любопытство? – спросила я, садясь на кровать.
– Бабское любопытство? У тебя? – усмехнулся Кирилл, садясь рядом. – Ну, Варька, ты лучше другое что придумай.
– А почему, собственно?
– Так, все, прекрати, – вдруг совершенно другим тоном попросил Мельников и сжал мой локоть. – Что ты хотела найти там? Спроси – я покажу сам.
Я попыталась освободиться, но не тут-то было – крепкие пальцы сжимали руку и вроде как боли не причиняли, однако малейшее движение доставляло дискомфорт.
– Кира, мне ничего не нужно. Даже не знаю, как это вышло.
– Я же попросил – не ври мне. Что ты искала в кейсе?
– Хорошо, – сдалась я, понимая, что говорить что-нибудь все равно придется, – я хотела увидеть название фирмы, в которой ты работаешь.
– Это все? – недоверчиво прищурился Кирилл, и я подтвердила:
– Это – все.
Он отпустил меня и вышел в коридор, а через пару минут вернулся с какими-то листками:
– Вот, можешь посмотреть. Это договор подряда, там стоит название фирмы, реквизиты и моя фамилия как юриста.
Я отвела его руку с листками, но Мельников бросил их на кровать:
– Можешь взять на память, это копии.
Сказав это, он сбросил банный халат, в котором ходил все это время, и скользнул ужом под одеяло, отвернувшись от меня. Господи, да ведь он обиделся… На самом деле обиделся, не играет… Какая я идиотка. Я действительно сделала ему больно своими подозрениями, и, судя по всему, он вообще ни при чем – ну не верю я в такие актерские способности.
Я еще немного посидела на кровати, обхватив руками голову и прислушиваясь к размеренному дыханию Кирилла. Мне хотелось извиниться, но слова, как нарочно, будто прилипли где-то глубоко внутри и никак не желали выходить наружу. Говорить «прости» мне всегда было тяжело, с самого детства. Так и не сумев извиниться, я легла под одеяло и постаралась как можно плотнее прижаться к Кириллу, обняла его и уткнулась лбом между лопаток.
– Наверное, я это заслужил, – произнес он, и я вздрогнула:
– Ты не спишь…
– А как я могу уснуть
