дни, Нандор всё ещё верил, что произошла какая-то страшная ошибка и его отпустят, но время шло, и постепенно он начинал понимать, в каком ужасающем положении оказался. По законам королевства Манчини грозила смертная казнь, так как он готовился обмануть самого короля, и юноша мог легко оказаться на плахе вместе с ним, так как в глазах всех был с ним заодно.
Дни в тюрьме были ужасны, но ночи были ещё хуже, так как несчастный юноша никуда не мог убежать от окружавших его образов, которые были один кошмарнее другого. Нандор худел, его непрерывно сотрясал хриплый кашель, а от бессонницы у него мутился разум и порой он не понимал толком, спит ли он или бодрствует.
«Что же я наделал? – думал он, скрючившись на гнилой соломе, служившей ему постелью. – Как я мог быть таким глупым и доверчивым? Почему я не желал видеть очевидное, и доверился этому гнусному обманщику Манчини, купившись на его лестные слова и блеск серебряных монет? Как я мог?! Говорила мне матушка, что я слишком доверчив и должен быть осторожен с незнакомыми людьми, да я всё позабыл и вот теперь сижу здесь, в этой ужасной тюрьме, и кто знает, не слетит ли моя голова с плеч в скором будущем… Какой же я дурак…»
Отгоняя надоедливых крыс, кусающих его за ноги, юноша осторожно доставал единственную свою драгоценность, которую ему каким-то чудом удалось сохранить при себе – крохотное медное колечко, и бережно ощупывал его.
«Как ты поживаешь, милая моя Тека? – бормотал он, крутя кольцо в пальцах и чувствуя, как слёзы струятся по его щекам. – Ты, наверное, подросла и твои косы теперь длинные, и ты расчёсываешь их по много раз на дню, как ветер расчёсывает спелую пшеницу… Как там мой Дунай?.. Сладкие облака всё так же ложатся весной на его тёмную воду, чтобы отдохнуть немного?.. А вода в Персиковом ручье у мельницы всё также весела и прохладна?.. Готов поспорить, что мальчишки по-прежнему таскают лепёшки у толстяка Пети!.. Скажи, всё также ли темны воды в Рыбачьем омуте?.. А чудовище?.. Ждёт ли меня там моё чудовище?.. Говорят, чудовища ужасно терпеливы… Эх… Похоже, я уже никогда не узнаю этого… Никогда… Никогда…»
Слёзы окончательно заливали глаза юноше от таких мыслей, и он глубоко прятал кольцо за пазуху, опасаясь, как бы его не утащили наглые крысы.
Дни сменялись ночами, ночи днями, и судьба юноши висела на волоске, но фортуна благоволила ему, и спасение пришло совершенно неожиданно.
Однажды вечером, когда отвратительный ужин уже был проглочен, и Нандора начали обступать видения, от которых кровь стыла у него в жилах, он услышал за дверью шаги. Это было странно, так как никто из тюремщиков не любил спускаться на ночь глядя в сырой и жуткий подвал, где содержали особо опасных преступников. Юноша насторожился, а когда шаги замерли у его двери, а затем послышался звон ключей, он страшно перепугался, так как решил, что его ведут на казнь. Однако когда тяжёлая дверь камеры приоткрылась, внутрь вошёл лишь один человек и Нандор вздохнул с облегчением.
