было никаких сомнений в ее присутствии. И вместе с тем я был совершенно уверен, что никаких маленьких девочек здесь нет.
Вывод напрашивался сам собой.
Страх дохнул мне в затылок.
– Вызывайте агентов ФБР, да побольше! – сказал туповатый полицейский, который не верил в возможности Брюса Уиллиса.
Рассудок вернулся, предъявил удостоверение, приказал вести себя так, словно ничего предосудительного не происходит. А что мне оставалось делать? С воплями броситься вон из квартиры – куда? Все равно рано или поздно придется вернуться. К тому же Кати надо поберечь. Не докладывать же ей, что мы с утра до вечера и с вечера до утра живем под наблюдением призрака. И вообще, стоит опустить подъемный мост – и мало ли кто еще по нему заявится? Я заставил себя снова уткнуться в газету и сделал вид, что читаю статью, пусть она хоть на монгольском языке.
Страх, хоть и закованный в наручники, все равно орал во всю глотку: «В твоей квартире поселился призрак, черт возьми! Призрак, ты слышишь, кретин?»
Она по-прежнему плавала на ковре. Только перевернулась на спину.
Пришлось отложить газету. Итак, если она здесь, значит я сошел с ума? Или я сошел с ума, если ее здесь нет?
Что я о ней знал?
Только то, что она мне ничем не угрожала.
Я свернул газету и посмотрел туда, где, по моему мнению, была она.
Никого. И ничего.
«Ну, что я говорил!» – ухмыляясь, сказал Рассудок.
«Нил, – сказал Нил. – Ты сходишь с ума».
Я решительно направился на кухню.
За спиной послышалось хихиканье.
«Мудак», – сказал Страх Рассудку.
Щелкнул замок, звякнули об пол ключи – Кати уронила связку. Я вышел в коридор. Кати наклонилась за ключами, поэтому, к счастью, не видела выражения моего лица.
– Уф! – разогнулась она с улыбкой.
– Добро пожаловать! – приветствовал я ее. – Что это у тебя? Шампанское?
– Шампанское, омары и ягнятина, мой охотник-добытчик. А ты спал, да? Ты какой-то смурной.
– А… да. Задремал. Неужели я опять забыл про твой день рождения?
– Нет.
– В чем же дело?
– Вот накормлю тебя до отвала, чтобы у тебя было игривое настроение и много спермы. Я хочу ребенка. А как ты?
А я – как Кати.
Я очутился в каком-то грязном дворе, окруженном покосившимися рыбацкими лачугами. Здесь дорожка разветвлялась на множество тропок. Черный пес пристально смотрел на меня единственным глазом, оценивая, что я за зверь. Лучше бы он сидел на цепи. А вдруг он бешеный? Из-за кочана капусты размером с шалаш выглянула женщина.
– Идешь к большому Будде? – спросила она.
Я увидел себя со стороны, ее глазами. Во двор забрел иноземный дьявол. Ноги по щиколотку в грязи, туфли из Пенсильвании,
