выдает лишь определенное количество товара и вообще стремится не привлечь, а оттолкнуть покупателя. О различии говорит и то, что торговец всегда любезен, а служащий, напротив, всегда подозрителен, когда дело идет о «десятках штук». В сущности, мы наблюдаем красноречивое противостояние купечества и чиновничества, или касты писак и торговых людей. Стычка перерастает в крупное столкновение, если одна из этих жизненных позиций одерживает над другой верх, как в современной плановой экономике. Тогда все торговые лавки, как было во время последней войны, превращаются в конторы, у входа в которые часами простаивает публика в ожидании своей очереди. А обратный процесс означает триумф продавца: после поражения в войне конторы стали оборудовать по образу торговых домов. Там, где торговец пребывает в своей стихии и обретает власть, происходит известное пересечение обеих сфер. Финансовые олигархи, например, подражают государственным учреждениям, и тогда можно говорить о банковских служащих и банковских конторах, где сейфы сооружаются по образцу крепостей.
Я заметил, что в табачных лавках покупатели нередко стараются задержаться подольше, чем в обычных магазинах. Люди обсуждают последние новости, говорят о погоде, о политике – вообще, когда переступаешь порог табачной лавки, тобой овладевает какое-то приятное чувство. Они чем-то похожи на пивные, где люди стоят за своими столиками, – пожалуй, это связано с тем, что и здесь, и там продается, по сути, наркотический товар. Подобное настроение царит и в парикмахерских салонах, хотя там у него немного иной, более интимный оттенок. Всем профессиям, представители которых непосредственно заняты уходом за телом, например, парикмахерам, кельнерам, банщикам, массажистам, присущ характер некоей кастовой общности. Прежде всего, в глаза бросается их податливость: парикмахер ходит вокруг клиента, и его политические взгляды полностью совпадают со взглядами того, кого он бреет в настоящую минуту. И все же он не остается пассивным, успешно пользуясь средством, подсказанным телесной близостью, – нашептыванием. Шепоту противостоять труднее, чем принято думать. Наверное, с каждым не раз случалось, что покупок – вопреки желанию – было сделано больше, чем нужно; а ведь бывают и такие случаи, когда нашептывание подталкивает к более важным поступкам. Самое подходящее государственное устройство для таких людей – деспотия, а свои дела они лучше всего обделывают во времена упадка. Города со множеством роскошных храмов косметики – очень любопытное явление, чем-то напоминающее сказку. В таких заведениях человек бывает обычно подвержен редким или архаическим настроениям, представляя себя, скажем, купающимся в роскоши азиатским сатрапом, что, наверное, до сих пор ощущают посетители русских бань или ресторанов с цыганским хором. Клиент отдает предпочтение даже не лавке, а салону: здесь с ним любезны, вежливы и предупредительны. Нет большей нелепицы, чем грубый парикмахер! Разумеется, этим профессиям соответствует определенный знак гороскопа: они находятся под влиянием
