родителям че скажем?
– Скажите, эксперимент.
– Клево.
– И че, идти можно?
– Куда?
– Ну оценок же нет, зачем учиться?
– Нет, учиться то будем, но без оценок.
– А в чем тогда смысл?
– Как в чем, в знаниях.
– А потом как, в конце четверти?
– Потом посмотрим.
– Давайте, мы согласны, – начали выкрикивать дети. – Пофиг че, – переговаривались они между собой.
– Ну что, решили?
– Мы согласны, – выкрикнули больше половины класса.
– Тогда начнем.
На дворе стоял январь, второе полугодие учебного года, дети уже изрядно устали от бесконечных формул, графиков и таблиц, большинству они ничего не говорили, но заучить их нужно было, заучить ради того, чтоб просто заучить, ради родителей, ради оценок. Иван Николаевич вовремя это понял, и это было его маленьким преимуществом. Нужно было начать с чего-то, что было близко и понятно всем, и в тоже время, это все должны были видеть и ощущать.
– Солнце, – произнес он.– Что такое наше Солнце?
– Звезда – выкрикнули почти все хором.
– А сколько ему лет?
– Миллион, миллиард,– выкрикивали дети вразнобой. – Пять тысяч пятьсот восемь, – вдруг очень серьезно произнесла девочка на задней парте. – Мне папа и мама говорили, что бог сотворил мир пять тысяч пятьсот восемь лет назад, и Солнце тоже.
– Это очень спорно, – ответил Иван Николаевич. – Наука придерживается другого мнения.
– Наука не права, – вдруг очень резко ответила она.
– Кто еще так считает? – спросил Иван Николаевич.
– Человек пять подняли руки.
Он ожидал чего угодно, но только не этого.
– Хорошо, кто против?
– Да нам все равно, зачем нам? – выкрикнул кто-то.
– Но ведь благодаря Солнцу на земле свет и тепло, и в конце концов – жизнь.
– Вы не правы, – возразила все та же девочка на задней парте. – Благодаря вездесущему богу есть жизнь.
– Но сейчас мы в школе, а наука придерживается иной точки зрения, – очень мягко возразил Иван Николаевич.
– Школа это от людей , – ответила она.
Ивана Николаевича готовили ко многому, он мог с легкостью поддержать философский диспут об отношении Шиллера к Гегелю, но он не был готов к тому, что четверть седьмого класса будет считать, что Солнцу пять тысяч пятьсот восемь лет, а остальным будет глубоко плевать на это самое Солнце, если за это не будут ставить оценок.
– Как тебя зовут?
– Ольга.
– Оля, я очень надеюсь, что в процессе изучения физики ты поймешь, что Солнцу не может быть пять тысяч пятьсот восемь лет, а после…
– А после конец света, – резко перебила она
