может быть, высоко место
ты предоставить мне должна,
слепая, зрячая невеста,
еженедельная жена.
Я окунусь, ещё не пьяный,
с твоим сознаньем – налегке -
в гнусавый голос ресторана
на европейском языке.
Август, сентябрь-89.
По Сальвадору Дали
Ноль километров пути.
Слушай, не надо юлить!
По Сальвадору Дали
сны до пчелы сократи.
Твой перезревший гранат,
снова к ногам упаду.
Тигры в тебе на ходу,
и невозможно назад.
Слабой, жестокой, другой
рвёшься в летучие дни.
Мы остаёмся одни.
Будь, если можешь, нагой.
Март-90.
* * * * *
Между востоком и югом
долго плывёт тишина.
Шторы вплотную друг к другу.
Или темно от вина?
Прямо за тонкой стеною -
с вечера настежь окно.
Утро приходит за мною,
и неизбежно оно.
На пожелтевшей странице
недостаёт одного,
Господи – сильно влюбиться,
если бы видеть, в кого.
Кран, не закрученный туго,
сны мои сводит на нет.
Между востоком и югом
капает солнечный свет.
Март-90.
* * * * *
Устраняя падение в ноль,
заливаю шампанским пожар,
много-Ницше-и-чуть-Рокамболь
до прихода звезды Ахернар.
Точно так непреклонны пажи
и заботливо-нежен Перун,
так и я продолжал дорожить
именами невидимых лун.
А прошедшее сброшу, как плащ -
изъелозил его, извозил…
Всё равно не обида и плач -
три десятка покинутых зим.
Май-90.
* * * * *
Мой Август светлей и капризней.
Лавровый венок или нимб?
Опутанный нитями жизней
далёко сверкает Олимп.
Тревожен мифический зуммер
свободной и славной страны.
Готовится грозный Везувий
исторгнуть лавину войны.
Мне лучшая доля приснилась.
А что до сердечной струны -
являет стороннюю милость
Селена, богиня Луны.
Август-90.
Ленинград/Петербург
Я люблю наезжать в Петербург.
Экипажи – к порталам дворцов! -
величавых потешных бойцов,
вожделенных античных фигур.
Я
