почти в полутьме. Синие ковровые дорожки не добавляли удобства, сбиваясь под ногами.
Стоило им оказаться на первом этаже, как Чед привычным жестом задвинул себе за спину Оливию, двинувшись вперед с выражением лица, которые редко можно увидеть в повседневной жизни. Конечно, если ты не маньяк, привыкший загонять своих жертв до состояния крайнего напряжения.
На первом этаже было тихо. Очень тихо.
– Где все? – выдохнула Саманта, задергивая полы кардигана и оглядываясь по сторонам в растерянности.
Она легла спать не более часа назад и ощущала себя напуганной, уставшей и потерянной – не то состояние, в котором хотелось бы просыпаться посреди ночи от крика. Вот что-что, а героем сейчас она быть не хотела.
– Да какого черта… – раздражаясь, пробормотал Алек.
Его нервировала обстановка, где он едва ли мог что-то увидеть, и еще парня раздражало, что его вытащили из постели. Сама идея отправиться в Моунтинскай и вовсе выводила из себя.
Алек вытянул из кармана серых спальных штанов телефон, включая фонарь и направляясь в гостиную, где не горел свет. Темное пространство странным образом манило его. Нечеткие, рванные в темноте очертания дразнили, словно проверяли его на выдержку, на смелость. Они были похожи на торчков старшей школы, которые, обкурившись, издевались над теми, кто слабее. Они словно проверяли, насколько далеко был готов зайти Алек.
Возможно, именно из-за этой невольной ассоциации он и пошел вперед, подсвечивая огромное помещение ярким светом фонарика, встроенного в телефон. Тот не мог показать ему всю окружающую обстановку, не позволил бы сразу увидеть источник крика, не дал бы эффекта неожиданности перед возможным маньяком, но Алек шел вперед, словно заманиваемый в объятия темной комнаты.
– Что здесь происходит? – спускаясь вниз по лестнице, вопросила Кикки, которая мерзляче куталась в просторный белый халат, щуря сонные глаза в сторону компании. Ее муж шел впереди, освещая пространство походным фонарем, свет от которого оказался неожиданно ярким.
– Мы услышали крики, – ответила Оливия, до того внимательно глядящая на парадную входную дверь, закрытую не до конца. Поэтому, когда свет от фонаря Брайана скользнул по мокрым следам, подсвечивая их, она была первой и единственной, кто это заметил. – но здесь никого нет.
– Вы уверены, что крики доносились с первого этажа? – хмуро вопросил Брайан, чьи волосы стояли торчком, словно антенны для связи с космосом. Видимо, из-за этой связи он и был единственный человеком, кому пришла в голову эта мысль. – Возможно, крики доносились с чердака?
– Здесь есть чердак? – недоуменно вопросила Саманта, оглянувшись на Оливию. Та, обхватив оголенные шелковой ночнушкой на тонких бретелях замерзшие плечи, недоуменно пожала плечами.
– Ясно, – хмыкнул Брайан, обернувшись к жене. Вид у него был уставшим. – оставайтесь здесь, детки. Я проверю чердак и спущусь. И, ради всего святого, просто никуда
