Никому не хотелось попасть на выходные в рабство Никитича.
Следующие пару часов Нелли проходила с клеймом на лбу и кривыми кошачьими усами, строя планы мести. А когда потратила весь обед, изведя остатки ацетона, чтобы отмыть послание хотя бы на лице, дошла до того уровня ненависти, в котором мысленно трижды расчленила Бондарева и расфасовала его тело по пакетам.
Фанатка, значит.
Ладно.
Хочешь фанатку, получай.
Чокнутую, невменяемую фанатку без тормозов. Сам напросился.
***
– Ты всё это время лгал. Ты использовал меня! Я была лишь средством для получения денег.
– Может, сначала так и было, но ты правда княжна. Поверь мне…
– С чего вдруг? Ты с самого начала лгал, а я не только верила тебе, но и…
– Стоп, стоп, стоп!!! Где чувства!? – в сотый раз орал на них Никитич. – Мне нужны чувства!!! Ты уже в него влюблена! Ты разочарована предательством, ты зла, но ты влюблена! А это что за Снежная Королева на минималках?
– Да влюблена я, влюблена! – злилась Пелька.
– Даже рядом не стояло. Я вижу презрение, ненависть, но не влюблённость! А ты чего такой довольный? – строгий зырк на Матвея. – Тебя это тоже касается, Макар! Ты не то, что не влюблён, ты её будто боишься.
– Так я её и боюсь! Щас как ножик достанет из лифчика и пырнет ненароком, – уже даже не обращая внимания на коверкание его имени, возмутился Матвей.
– Это я могу, – согласно закивала Пелька.
– А я могу вас обоих вышвырнуть из Академии быстрее, чем вы тявкнете "мяу". Среди нас троих бояться вы должны больше всего меня. Дубль!!!
– Да хоть десять. Не поможет, – буркнула Пылаева, возвращаясь на исходную позицию, которая по задумке потом будет украшена декорациями парижского театра.
– Что ты там сказала? – опасно прищурился Чудик.
– Говорю: будет сделано, сэр.
Матвей скорчил ей моську в стиле: подлиза. Та в ответ красноречиво почесала свой нос средним пальцем. Два дурака, ей богу. И правда, ведут себя как первоклашки, но что смешнее всего, обоим нравились эти дурачества.
Что двигало Нелли понять было сложно: вероятно, она не любила оставаться в долгу, или же просто не могла стерпеть, когда последнее слово оставалось не за ней. Видимо из тех же соображений пару дней спустя и притащила в комнату Матвея резиновую секс-куклу.
Торжественно вручив подарочек со словами: "Лучше её, чем меня", под хохот Тимура и ещё двух пацанов с потока, с которыми ребята не то, чтобы сдружились, но неплохо поладили на уровне "вечерком можно порубиться в подкидного", Пелька с гордым видом удалилась.
Кукла с лицом страшным, как кошмарный сон извращенцев, теперь сидела у них в углу, приличия ради наряженная в топик и юбку, одолженную у Дины.
Игрушка забавляла Бондарева. Как и сама Пылаева. Непредсказуемая, несдержанная, чуток сумасшедшая… Ну ладно, не чуток, но от этого лишь
