уставился на неё, как на диковинку зверюшку.
– Признавайся, ты что-то принимаешь? Такой чудачкой по трезвому быть просто нельзя.
– Кофе по утрам. С лимоном.
– Ясно. Значит тебя так колбасит от лимона.
– Это ты не видел, как меня таращит от кислых мармеладок.
– Любишь кислое?
– Люблю щекотать рецепторы.
– И чужие нервы.
– И чужие нервы.
– Я в восторге, – смачно шмыгнув, Никитич смахнул с лица невидимую миру слезинку. – Какой накал, какие эмоции! Это будет фурор! Репетировать начнёте завтра! Так и быть, дадим новичку денёк обжиться.
Бондарев подался вперёд.
– Я же сказал – я не хочу участвовать ни в каком мюзикле!
Преподаватель изменился в лице. Из добродушного странноватого дядьки в секунду превращаясь в сурового надзирателя. Уже и шарфик не смотрелся нелепо. Вот уж точно мастер перевоплощений.
– Не участвуй. Заодно можешь не распаковывать чемодан. Нелли права, ежегодный мюзикл обязательная часть учебной программы. От того, как будет отыграно шоу выставляются итоговые экзамены за семестр. Неявка означает провал и отчисление.
Матвей хмуро скрестил руки на груди.
– Тогда дайте мне тоже сыграть какое-нибудь дерево.
– Роли назначаю я. Нежелание слушать преподавателя означает… угадай, что?
– Провал и отчисление.
– Умница. Вы смышлёный мальчик, Макар.
– Матвей, – процедили сквозь зубы.
– Смышлёный? Это вряд ли, – так, чтобы было слышно ему, но не слышно Никитичу фыркнула Пылаева, за что заработала слепой пинок.
– Вы должны понять, – продолжал учитель, сверля взглядом не только Матвея, но и Дину с Тимуром, хотя те всё это время сидели тише воды. – Мне плевать, какие у вас успехи за территорией Академии и есть ли у.... – ироничные кавычки пальцами. – "Светил современного рока" крутые связи. В границах актового зала и этого кабинета вы мои овцы. А я ваш пастырь. Это ясно?
– Очаровательно, – едва слышно присвистнул Матвей. Хотел обычной жизни. Получай.
– Ясно? – Никитич не дождался ответа, хотя Дина слабо кивнула в знак согласия.
– Ясно, ясно, – пробурчал Бондарев.
Заветное слово было услышано, и учитель мигом подобрел, возвращая себе привычную расхлябанность.
– Вот и славно. Василий отдаст тебе сценарий. Пелька, сядь по-старому, как батя поставил: к красавчику принцу задом, к старому вредному хрыщу передом. Теперь, наконец, приступим к уроку. И так много времени протрепались… – велел он.
Ликующая Нелли послушно выполнила приказ. Радость от того, что кто-то поставил дующуюся позади физиономию на место даже перекрывала негодование от навязанной ей пары. Затея не бог весть что, но и с тюфяком Васей, если уж говорить честно, тоже было не аллё.
«Красавчик принц» до конца пары хмуро пожирал взглядом женскую спину, невесело размышляя о
