перевоплотиться ей даже не нужны были декорации с нарядами. На пустой сцене она сама работала как украшение. Плюс голос: звонкий, мелодичный. Такой хотелось слушать и слушать.
Представленная в её исполнении композиция "Путь домой" с задорными танцевальными движениями, в которых подол воздушного платья забавно взлетал, кружась вместе с хозяйкой, очаровывал и увлекал за собой. У зрителей не будет шанса.
Матвей так не умел. Он любил и умел петь, но не мог играть на камеру. Даже в клипах возникали из-за этого проблемы, но с клипами-то проще: там экранное время рассеивалось на всю группу, а не концентрировалось на тебе одном.
Здесь же Пелька полностью перетянула всё одеяло на себя и было видно, насколько ей это нравится. Как рыба в воде. Она получала неподдельное удовольствие от того, что делала. И окружающие заряжались её энергией.
Забавно, но всего после одной репетиции сама идея мюзикла стала восприниматься Бондаревым куда спокойней. Появился азарт, предвкушение, в голове крутились образы: где что улучшить, как правильней вытянуть соло или как сделать более мягким нужный переход.
Правда очень скоро пришлось столкнуться и с первыми трудностями…
– Хватит ржать, – Матвей хмуро осадил сестру, прислоняя к до сих пор пульсирующей щеке банку прохладной колы.
Дело происходило за ужином, в пятницу. Долгая первая учебная неделя, наконец, закончилась. Но в выходные отдохнуть группе "Ящик Пандоры" всё равно не дали.
Всю субботу придётся покорячиться на студии звукозаписи, а в воскресенье у них запланировано сразу три встречи – попытка перекрыть потерянное из-за учебной программы время.
Ну и до родителей надо доехать, показать не обколотые руки и не обдолбанные зрачки. А то не верят, что дети живы и пока не снаркоманились. Ведь именно это происходит с "вкусившими славу подростками", которые вырвались из-под родительского контроля.
То, что деткам было давно не по шестнадцать, а уже даже немного за двадцать никого не смущало. Ничего не поделаешь. Для предков ты остаёшься ребёнком в любом возрасте.
– Прости, но это очень смешно, – прыснула в тарелку Дина. – Тебя отлупцевала девчонка, я не могу…
– Да никто меня не лупцевал. Это часть сценария.
– Ага, ага. Так себя и успокаивай.
– Ну ты хоть ей скажи, – в поисках поддержки Матвей просяще уставился на Тимура, который тоже сидел с ними.
Большой стол они занимали втроём, не позволяя никому присоединиться и нарушить их идиллию. Да никто, откровенно говоря, и не торопился этого делать. Тут народ давно уже разделился на собственные группировки.
– Не ввязывай меня в свои проблемы. Дерёшься с девчонкой – мирись с побоями, – отмахнулся тот, уплетая спагетти с тефтелями.
– Да никто не дрался. Ай… – Матвей случайно ткнул себя пальцем и поморщился. – Наверное. А синяк может выскочить, если часто хреначить по одному и тому же месту?
Пощёчина,
