улыбнулась.
«Девушка с самыми грустными глазами улыбнулась. А улыбнувшись, она стала еще великолепнее», – подумал Раф. Ее карие глаза сверкали, а пухлые красные губы обнажили белые зубы.
«У нее красивые губы», – размышлял Раф.
– Мне бы не разрешили делать массаж постояльцу в «Августе».
Он собирался сказать, что сожалеет об этом, но побоялся отпугнуть горничную.
Она очаровала его. Ему нравился их непринужденный разговор. Хотя он собирался побегать, чтобы собраться с мыслями, теперь он продолжает болтать, пока она убирает номер.
– Вы здесь выросли? – спросил он.
– Да, но я долго здесь не жила.
– Насколько долго?
– Пять лет, – сказала Антониетта. – И хотя мне нравилось путешествовать, я поняла, что нельзя скитаться вечно. Дом есть дом, хотя сейчас он совсем другой. И отель изменился, в нем больше постояльцев и работы.
– Поэтому вы вернулись?
– Нет. – Антониетта резко оборвала разговор.
Обычно на обслуживание номера люкс уходил час и пятнадцать минут. Сегодня это заняло немного больше времени, хотя они не разговаривали без перерыва, а просто вели тихий разговор, пока Антониетта работала, старательно отмечая пункты в блокноте.
– У вас здесь семья? – полюбопытствовал Раф.
– Да.
Она снова закрыла тему и пошла в гостиную и столовую. Вчера вечером никто не подавал ему ужин, но она все равно вытерла пыль с блестящего стола, долила коньяк в графин и поставила на место бокалы.
Раф опирался на дверной проем, наблюдая за ней. Обычно ей не нравилось, когда на нее пялились постояльцы, но с Рафом все было иначе. Его присутствие успокаивало, хотя ее сердце едва не выскакивало из груди.
Ей нравилось, что он не требует уточнений. Поэтому она решила немного с ним пооткровенничать.
– Я не общаюсь со своей семьей, – сказала она.
– Наверное, это тяжело.
– Да. – Она проверила свечи в тяжелых канделябрах. – «Август» – мой любимый номер люкс, – призналась Антониетта. – Почему вы не зажигаете свечи? Я уверена, с ними будет красиво.
– Я запомню ваш совет.
Она разволновалась, потому что не привыкла к праздным разговорам.
– Мне всегда было интересно, как выглядит номер при свечах.
– Это я тоже запомню, – сказал Раф, и на этот раз она покраснела.
– Какой у вас любимый вид из окна? – спросил он.
– Из столовой. Оттуда видна долина.
– Покажите мне.
Он встал с ней у окна.
– Когда я уезжала отсюда, – продолжала Антониетта, – вся долина была черной от лесных пожаров. – Она указала на большую поляну на склоне холма. – Там живет моя семья.
– Их дом сгорел?
– Нет, пожары остановили на подступах к Силибри, но соседняя деревня, где у меня тоже родственники,
