теперь, когда мы с Нико женаты, он считает, что Нико должен взять его на работу!
– Надеюсь, Нико не нанимал меня против своей воли…
– Не городи чушь, – прервала ее Аврора. – Ты труженица, и «Старому монастырю» повезло с тобой.
Тем не менее они оказали Антониетте огромную услугу, предоставив ей коттедж.
Услышав шум вертолета Нико, Аврора выглянула в окно.
– Он прилетел. – Она расцеловала подругу в обе щеки и обняла. – Удачи в работе! Увидимся в канун Рождества, если не раньше. И я серьезно, Антониетта. Если у тебя ничего не получится со своей семьей, присоединяйся к нам с Нико на праздники.
– Спасибо, – сказала Антониетта. – Но до Рождества еще пара месяцев. У меня много времени.
– Ты в порядке? – спросила Аврора. – Здесь тебе будет немного одиноко.
– У меня все хорошо, – заверила ее Антониетта. – Большое спасибо.
Нико и Аврора уселись в вертолет. Они оба с радостью возвращались в Рим, где их ждал малыш Гейб, которому скоро исполнится год. Антониетта обрадовалась, что Нико не заглянул к ней. Она скоро приступит к работе и не хочет, чтобы ее коллеги думали, будто к ней относятся по-особенному из-за мужа подруги.
Наконец Антониетта осталась одна.
Коттедж был красиво оформлен, с современной кухней и уютной гостиной. Она ходила по нему, любуясь не только мебелью, но и потрясающим видом на океан из спальни. Пляжа не было видно, а только неспокойные волны и грохот пены. Несмотря на прохладный вечер, она открыла окно, желая заглушить унизительную тишину, наступившую после ухода Авроры.
– Я дома, – сказала себе Антониетта.
Однако на душе у нее было неспокойно.
По правде говоря, в Силибри она чувствовала себя чужой.
Глава 1
Шесть недель спустя
Антониетта проснулась задолго до зимнего сицилийского рассвета. Какое-то время она лежала в темной спальне маленького каменного коттеджа, прислушиваясь к шуму набегающих и разбивающихся о скалы волн. Этот шум должен был умиротворять, но Антониетта беспокоилась.
До Рождества остается две недели, и с тех пор, как она вернулась в деревню, отношения с семьей не изменились. По правде говоря, ситуация ухудшалась. На нее косились и бормотали вслед оскорбления всякий раз, когда она отваживалась войти в деревню. Когда она пошла в родительский дом, отец захлопнул дверь у нее перед носом.
И все же она заметила тоскливый взгляд матери, стоящей в коридоре. Словно она хотела что-то сказать дочери.
По этой причине Антониетта настаивала на общении с семьей.
Сильвестр женился и уехал из деревни, так что шансов столкнуться с ним не было. Ей нравилось гулять по пляжу и знакомым холмистым склонам. Работалось ей хорошо, коллеги были дружелюбными и благосклонными, а обучение первоклассным.
Приняв душ, она зашла в гардеробную, чтобы взять униформу. В «Оратории» Антониетта носит белую униформу, а сегодня она убирает
