старшие дочери.
– Свободных мест нет, – огорошил Смыслова с порога инвалид-привратник.
– Я к Василию Кирилловичу.
– Это другое дело, он говорил, что ждет какого то офицера.
– Уже заждался, – вышел откуда-то из боковой комнаты хозяин дома. – Маня, – крикнул дочери, – накрой нам в кабинете.
Они зашли в небольшую комнатку без окон, рядом с вестибюлем, сели за стол.
Марья Васильевна принесла суп, котлеты и бутылку вина.
– Да тут у вас по-царски! – пошутил Смыслов.
– Старые запасы, уж лучше выпить с приличным человеком, чем отдать все это на растерзание орде негодяев.
– Как же вы о революционном народе, нехорошо! – покачал головой Смыслов.
– Скажите мне, а я что, не народ? – спросил Серебряков, – мой отец в этом доме начинал половым, проворный был, ярославцы все проворные. Потом купил чайную у прежнего хозяина, живота не щадя трудился. Я как подрос, тоже все тут, при деле. Этажи постепенно тоже выкупили, обустроились, детей нарожали, дочерей бог дал, четверых, и тут революция. Я теперь, получается, буржуазия и вредный для новой власти элемент, так?
– Наверное, – ответил Смыслов.
– Так я же крестьянин, у нас в деревне земля есть, все своим трудом нажили, спозаранку до темноты спину гнули, что теперь, дом того гляди советская власть отберет, придется ехать в деревню, сызнова землю пахать. Я уеду, мне что, только кто слово даст, что землю не отнимут?
– Большевики декрет о земле приняли, вся земля крестьянам, – ответил Смыслов.
– Что-то я в не верю в это. Земля у меня и так есть, и пашенная, и луговина, и лесу кусок. Так что? Найдется голытьба, скажут, делись.
– Социальная справедливость, – заметил Смыслов.
– Какая справедливость, одни на печи жопу греют, другие работают, а делить все поровну что ли?
– Справный мужик себя в обиду не даст, – сказал Смыслов, – у нас в полку таких и сейчас немало. Если войне конец, то вернутся они по домам и прижмут всех горлопанов и бездельников.
– Слова бы ваши богу в уши, – прослезился Серебряков, – я сразу понял, что ваше благородие человек разумный.
– Какое я теперь благородие, – хмыкнул Смыслов, – обычный гражданин, завтра сниму погоны, чтобы не дай бог чего не вышло, и все, никакой разницы с тыловыми.
– Вы скажите, как думаете, надолго ли все это? – осторожно спросил домовладелец.
– Не могу знать. Выборы в Учредительное собрание прошли, скоро будут известны результаты. Народ свою волю выразил, и власть должна оказаться в руках его представителей.
– Ой ли?
– Так по закону.
– А война?
– Что война? Война проиграна, земли русские под немцем. Агитаторы разлагают армию. Есть честные люди и там, но теперь нет единоначалия, в армии все решает не командир, а совет солдатских депутатов.
– Ну
