конечно.
– Пока что давайте вернемся к тому, почему вы опоздали.
– Я… Оказалась в затруднительном положении.
– То есть?
– Я поняла, как сильно не доверяю людям. И они мне тоже, – сообщаю я, затем некоторое время молчу, собираясь с мыслями. – Я совершенно необоснованно обвинила Ноя в измене… По крайней мере, в этот раз.
– Так? – поощряет меня доктор Эверетт.
– Эта женщина… выкинуть ее из головы не могу.
– Вы сейчас, – начинает доктор Эверетт и еще раз сверяется с записями, – про Лорен говорите?
– Да, – вздыхаю я.
– И почему вы вспомнили ее сегодня, и как это связано с потерей доверия к вашему мужу?
– Я думала, она была в нашем доме.
– Внутри вашего дома?
– Да.
Я вдруг представляю, как она роется в моих шкафчиках, как прикасается к нашим с Ноем личным вещам, и во мне просыпается гнев. Я неловко ерзаю на месте.
– Меня посетило такое угнетающее чувство… Как будто мы вернулись к тому, с чего начали, и неясно, смогу ли я вообще снова пройти через все это, – делюсь я и пожимаю плечами. – Я ощущала себя беспомощной.
Она указывает на мое обручальное кольцо.
– Он ваш муж.
Я тоже перевожу взгляд на кольцо и некоторое время рассматриваю, как свет от лампы искрит в его бриллиантовых гранях.
– Но…
– Почему все время какое-то «но»? – мягко прерывает меня доктор Эверетт.
– Она отобрала у меня Ноя, когда я отчаянно нуждалась в нем.
– Вы это так видите?
– Нет, не я это так вижу. Это так и есть, и это основано на фактах, а не на моем личном мнении.
Я смотрю, как она перелистывает записи.
– Вы вините Лорен больше, чем Ноя?
– Да, – я смахиваю с рукава несуществующую пылинку. – Это она тут агрессор.
– Давайте обсудим это событие. Почему Лорен единственная, кто в нем виноват? – Доктор Эверетт пристально смотрит на меня своими бездонно-голубыми глазами. – Почему Ной не ответственен? Я не хочу быть грубой, он все-таки ваш супруг. Просто пытаюсь понять.
– Это нормальный вопрос, – слабо улыбаюсь я. – Мы были пьяны, и Ной, и я. Мы тогда праздновали, и Лорен должна была остаться у нас. Так что я думала, что все будет нормально, и просто сказала им идти домой, а я проверю, чтобы наш друг благополучно уехал. Я их обоих знаю еще с колледжа и доверяла им – пока не вошла в спальню и не увидела их в постели.
После этих слов я понимаю, что плачу – это все еще слишком тяжело для меня. Тот момент быстро воссоздается в моей памяти: я вхожу в темную спальню, на моем лице написан ужас, потому что я слышу, как стонет Ной, и еще слышу этот странный гортанный звук. И понимаю, что этого не должно быть, этого не должно происходить в моей кровати. Ошеломленная, я говорю себе, что ошибаюсь, что Лорен, наверное,
