Далекие горы парили в небе заколдованными городами, а порой весь снежно-белый мир магией низкого полночного солнца превращался в золотую, серебряную и алую страну из фантазий лорда Дансени. В пасмурные дни летать оказалось весьма сложно, поскольку заснеженная земля и небо сливались в единую мерцающую пустоту, не разделенную линией горизонта.
Мы наконец решили приступить к выполнению первоначального плана – пролететь со всеми четырьмя исследовательскими самолётами пятьсот миль в восточном направлении и разбить новый лагерь, который, как мы ошибочно полагали, окажется на меньшем из двух континентов. Нам очень бы пригодились добытые там образцы для сравнения.
Здоровье наше до сих пор оставалось великолепным – сок лайма отлично дополнял однообразный рацион из консервов и солонины, а температура, державшаяся в основном не ниже двадцати градусов, позволяла обходиться без толстой меховой одежды. Стояла середина лета, и, действуя быстро и аккуратно, мы могли бы завершить работы к марту и избежать тяжёлой зимовки в долгой антарктической ночи. Несколько раз с запада налетала яростная зимняя буря, но нам удавалось избежать повреждений – Этвуд умело укрывал самолеты и установил ветроломы из тяжёлых снеговых блоков, а также укрепил снегом основные сооружения лагеря. Нам сопутствовало просто невероятное везение.
Разумеется, внешний мир знал о нашей программе, как и о странном и упорном стремлении Лейка двигаться на запад, точнее – на северо-запад, в разведку, прежде чем полностью перейти на новую базу. Похоже, он много размышлял и строил смелые предположения относительно треугольных полосатых образований в сланце. Он видел определённые противоречия в их происхождении и принадлежности к геологическому периоду, что крайне распалило его любопытство. Он всячески стремился бурить в пластах, простиравшихся к западу, к которым, очевидно, и принадлежали добытые ранее фрагменты.
Он отчего-то уверился, что эта окаменелость была отпечатком какого-то огромного, неведомого и совершенно не поддающегося классификации организма, причём довольно далеко продвинувшегося по пути эволюции, хотя порода, где были обнаружены ископаемые остатки[1], принадлежала к древнейшим периодам – Кембрийскому, а может, и Докембрийскому, что исключало не только возможность существования высокоразвитой жизни, но и любой сложнее одноклеточных или трилобитов. Возраст этих фрагментов со странными отпечатками варьировался от пятисот до тысячи миллионов лет.
II
Воображение публики, полагаю, захватили наши радиосводки о походе Лейка на северо-запад, в земли, куда даже в самых смелых мечтах еще не ступала нога человека, хотя мы и не упоминали о его безумных надеждах совершить революцию в биологии и геологии. С 11 по 18 января вместе с Пэбоди и еще пятью участниками он отправился в разведывательную экспедицию, омраченную гибелью двух собак, когда сани перевернулись, пробиваясь
Да, именно остатки.
