почему все побросали работу и стремглав понеслись сквозь стужу туда, где находились отмеченные буровой вышкой врата в подземелье, доступ к тайнику древней Земли и минувших эпох.
Удовлетворив первый острый приступ любопытства, Лейк нацарапал в блокноте сообщение и отправил юного Моултона в лагерь, передать радиограмму. Так я услышал об этом открытии. Лейк сообщал о древних раковинах, костях ганоидов и пластинокожих рыб, останках лабиринтодонтов и текодонтов, осколках черепа огромных мозазавров, позвонках и пластинах панциря динозавров, зубах и костях крыльев птеродактиля, скелете археоптерикса, зубах миоценских акул, черепах, примитивных птиц и костях древних млекопитающих – палеотериев, ксифодонов, диноцератов, эогиппусов, ореодонтов и титанотериев.
Ни мастодонтов, ни слонов, ни верблюдов, оленей или жвачных животных, из чего Лейк сделал вывод, что последние останки попали сюда в олигоцене, и пещера простояла в своем нынешнем сухом, мертвом и недоступном состоянии как минимум тридцать миллионов лет.
С другой стороны, преобладание древнейших форм жизни казалось весьма необычным. Хотя известняк, судя по таким типичным окаменелостям, как вентрикулиты, однозначно сформировался в команчский период, среди свободно лежавших в пещере фрагментов было на удивление много организмов, до сих пор относившихся учеными к гораздо более ранним периодам – попадались даже силурийские и ордовикские рудиментарные рыбы, моллюски и кораллы.
Неизбежно следовал вывод, что в этой части мира сложилась удивительная и неповторимая преемственность между животным и растительным миром, существовавшим более трехсот миллионов лет назад и миром, царящим всего лишь тридцать миллионов лет назад. Насколько далеко за пределы олигоценового периода простиралась эта непрерывность, оставалось за гранью любых предположений. В любом случае, ужасающий ледниковый период в плейстоцене примерно пятьсот тысяч лет назад – всего лишь вчера по сравнению с возрастом этой пещеры – должен был положить конец всем примитивным формам жизни, которым еще удалось пережить свое время.
Лейк не удовлетворился одним сообщением. Он написал следующее и отправил в лагерь еще до возвращения Моултона. После этого Моултон остался у передатчика в самолете и отсылал мне и на «Аркхем» – откуда сообщения транслировались во внешний мир – череду дополнений, непрерывно приносимых гонцами Лейка. Те из вас, кто следил за ходом экспедиции в газетах, вспомнят, какой ажиотаж вызвали среди ученых мужей эти сообщения, которые через много лет привели к организации той самой экспедиции Старкуотера-Мура, которую я так отчаянно пытаюсь предотвратить. Будет лучше, если я приведу сообщения дословно, как Лейк передал их, а наш радист Мак-Тай расшифровал из карандашных пометок.
«Важнейшее открытие. После взрыва Фаулер обнаружил в осколках известняка и песчаника бороздчатые треугольные отпечатки, похожие на виденные нами ранее в архейском
