шире, он бросил на «эскулапа» красноречивый взгляд. – Вообще, это гигиеническая картина. Ежели угодно – образовательная.
– Вот как?
– Истинно так. Видите ли, мы путешествуем по городам страны и распространяем… своего рода Евангелие. Наш босс хочет, чтобы молодые люди больше узнали о жизни – так они чище будут.
– Чище, вот как. Чистоту я и сам люблю. – Джоджо беспокойно вертел в пальцах незажженную сигарету и почесывал щеку. – Ладно, ну тогда – регистрируйтесь. А то час поздноватый для расспросов…
– Ваша правда, детектив.
– Зовите меня просто Джоджо, – одернул он мужчину. – И прежде чем вы пойдете по делам, я вам еще два вопроса задам.
Твидовый настороженно поднял брови, выжидая.
– Этот ваш «босс», его Зазывала Дэвис звать?
На мгновение из вестибюля будто высосали весь воздух. Мужчины обменялись тревожными взглядами. Даже дама в кресле подняла голову. Джоджо, ничем не выдавая свои мысли по этому поводу, терпеливо ждал ответа.
– Ну да, так и есть, – ответил мужчина. – Вы слышали о нем?
– Прочел имя на вывеске «Дворца», только и всего. Оно на видном месте.
– Ах да, конечно, – произнес мужчина со странной дрожью в голосе. – Я не знал, что ее уже повесили.
– Преждевременное материнство, значит? – Джоджо хмыкнул. – С восклицательным знаком.
– Как я уже сказал, Джоджо, это гигиеническая картина.
– Да, точно так вы и сказали. Что ж, предупрежу вас честно: у Литчфилда полиции нравов нет, но, если в вашем фильме отыщется хоть что-то отдаленно предосудительное, ждите визита преподобного Шеннона в ближайшее время.
– Местный священник, надо полагать?
– А вы догадливый.
– Ничего такого, с чем бы люди не сталкивались раньше, уверяю вас. Жутко много развелось ханжей, чьи взгляды застряли в темных веках. Они бы предпочли, чтобы их дети усваивали суровые уроки жизни тяжелым путем. Мы здесь для того, чтобы облегчить это бремя.
– Знаете, несколько лет назад в Сент-Луисе я видел одну просветительскую киношку – всё про белых работорговцев да про джаз. Так вот, люди, показывавшие ее, прикрывались общественным благом, но будь я проклят, если весь тот показ не был голимым неумелым надувательством. У нас городок спокойный – населения здесь всего одна тысяча двести восемьдесят душ, но, думаю, кинотеатр пустовать не будет.
– Мы за чистоту, мистер Джоджо, – ответил мужчина с маской безразличия.
– Ну пускай так, – Джоджо кивнул. – Ступайте и зарегистрируйтесь. Уверен, мы еще свидимся.
Вяло отсалютовав из-под полей шляпы, он развернулся на каблуках и направился к себе в кабинет.
– Мистер Джоджо? – окликнули его.
Он остановился и обернулся.
– Вы говорили, у вас к нам два вопроса. Где же второй?
– Чуть не забыл. – Джоджо с улыбкой поднес к губам сигарету, всю измятую
