style="font-size:15px;"> – «Распростёртые», «зардевшись» … Откуда ребёнок знает столько слов?
– Андроиды обучают наших детей. Детский мозг, как никакой другой, настроен на обучение. Он способен развиваться очень быстро, намного быстрее, чем в более позднем возрасте. Андроиды работают с детьми по специально разработанным программам. В ходе занятий развивается как общая эрудиция, так и словарный запас.
Вэни поклонился и вышел. Андроид поспешил за ним.
После этого три других андроида выкатили на сцену электронный рояль.
Хрупкая светловолосая девочка лет семи поднялась на сцену. Она, как положено музыкантам, поклонилась, села на стул. Опять подоспевший робот-андроид встал рядом.
– Андроид сымитирует нам оркестр. Эри же, так зовут нашу воспитанницу, будет исполнять главную партию фортепиано, – поспешил пояснить Любимов.
Руки девочки взметнулись над клавишами, каждый пальчик её запорхал. Эта малышка играла сложнейшее произведение. Она уверенно извлекала из инструмента то, что было не просто звуком. Сыгранный концерт Бетховена напомнил всем о том, сколько прекрасного создано людьми, как много ещё на свете того, что является творением разума человека. Техника Эри была выше всяких похвал. Девочка играла блестяще.
Когда Эри закончила, воцарилась тишина. Никто не решался разрушить её своим неосторожным возгласом, звуком, словом.
Наконец посыпалось:
– Это замечательно!
– Великолепно!
– Изумительно!
– Такая малышка!..
– Как вам это удалось?
Любимов сиял. Эри, его подопечная, прекрасно владела фортепиано. Всё больше отмечал Любимов заложенный в этом ребёнке талант. Достался ли он ей генетически от родителей или был случайным образом смоделирован в результате улучшения генов, Любимов мог лишь предполагать. Эри была его любимицей. Невероятно способная и очень милая, она не могла не вызвать симпатий… Однако надо было продолжать. Задуманное Любимовым выступление детей имело целью показать комиссии неординарные способности биоников.
– Остальные дети не менее талантливы, – продолжил Любимов. – Они рисуют картины, превосходно играют в шахматы, поют…
– Поразительно! – восклицали приглашённые, глядя на демонстрируемые андроидами работы биоников.
Любимов продолжал нахваливать своих учеников, а в это время Вертинский задумался над одной особенностью. Глядя на рисунки подопечных Любимова, он не увидел на них одной детали. Люди. Они отсутствовали в этих работах. Почему ни на одном рисунке ребёнка нельзя было увидеть человеческих лиц? Бионики рисовали предметы, пейзажи, животных, и делали это замечательно, технично. Но где на их рисунках люди? Почему каждая картина напоминает по настроению схему или чертёж? Произведения детей бездушны. Всё, что показывали дети – это безупречную технику. Безусловно, во многом Любимов прав, все дети проявляют неординарные способности, но возьмётся ли кто-нибудь из биоников за кисти и карандаш без задания на то андроидов? Знает ли кто-нибудь из них, что по-настоящему значит слово «творить»? Дети были аккуратны, послушны, но сами по себе создавать ничего не желали. Вертинский
