неудачных капсул, испорченные ткани тел.
– Увидев сегодня способности детей, я, признаться, подумал, что это медикаментозное вмешательство… – продолжил Франко. – Предполагалось же использовать специальные вещества для стимуляции развития этих детей.
– Мы отказались от них, – отрезал Вертинский. – Стоило заниматься генной инженерией, чтобы потом ещё использовать дополнительные медикаментозные средства. Эти дети – максимум того, что может дать нам на сегодняшний день человеческая ДНК.
– Да, удивительно… Вы даже не представляете, что вам удалось сделать! – восхищался Франко. – Возможно, мы на пороге новой эры – гениальных людей. Вы представляете, как далеко благодаря вашим бионикам может шагнуть человечество в целом? Может быть, так и должно было случиться, мы должны были встать на порог исчезновения, чтобы потом воскреснуть вновь, в виде совершенных, преображённых людей. За ними будущее…
Вертинский молчал.
– Я заметил уплотнения на пальцах каждого из детей. Что это? – спросил Франко.
– Остатки технологических стержней, – пояснил Вертинский. – Нет пока времени поработать над их устранением.
– Это даже хорошо, не надо ничего с этим делать. Благодаря этим отметкам мы всегда сможем отличить биоников от настоящих людей.
«Настоящих людей» … Вертинский бросил на Франко косой взгляд. Он понял, при всей восторженности, Франко не мог пока смириться с происхождением детей. Он видел в них не людей, которыми на самом деле они являлись, а всего лишь экспериментальный продукт. Кто знает, захочет ли общество признать каждого из биоников человеком.
– Бионики – это полноценные люди. Они носители наших ДНК, – напомнил Вертинский.
– Да, я знаю, знаю… Мы хотели сконструировать человека вне нашего тела, и вот он – человек. Профессор, вы сделали невозможное!
Всё это было днём, а вечером Вертинский открыл бутылку дорогого вина. В его кабинет пришли Любимов, Бель и Репнин.
– Ну что ж, Станислав Евгеньевич, давайте праздновать наш успех, – начал Любимов.
Вертинский разлил вино по бокалам.
– Промежуточный успех, – уточнил он.
– А я считаю, успех можно считать полным. Комиссия приняла нашу работу, чертежи и программы переданы в производство, для нас работа закончена, научная разработка биоников – это уже пройденный этап.
– Станислав Евгеньевич, это ведь действительно успех, – робко вторил Любимову Репнин. – Наши капсулы – это верх технической мысли. Глядя на них, мне не верится, что это дело наших рук. Мы действительно сделали невозможное.
Выпили вина.
– Знаете, друзья мои, нам всё время надо было торопиться, спешить куда-то, нас захлёстывали неотложные дела, а вот теперь можно спокойно сесть и осмыслить то, что мы сделали. А ведь только сейчас я стал осознавать, что все мы, вся наша команда сотворили человека, – сказал Вертинский.
Любимов
