чем диплом. Отлично помню нашего преподавателя русского языка – элегантную даму, которая уже своим присутствием меняла атмосферу в аудитории. Студенты поневоле выпрямляли спину, слушали с особым вниманием. Пристальный интерес к предмету подогревало не только желание получить знания и пообщаться с блестящим преподавателем, но и четкая установка, что на журфаке тебе могут простить какието прогулы занятий, но не лекций по русскому языку.
До сих пор помню упражнения по смысловому анализу текста, это происходило уже на старших курсах. Для меня это было, как разгадывать детектив: поиск тезисов, аргументов.
А логика? Этот предмет нам читали всего один семестр! А еще помню занятия по жанрам журналистики. Некоторые приемы применяю, чтобы научить своих учеников. Так, однажды наша преподавательница вывела нас из аудитории на прогулку по одной из улиц Екатеринбурга, на поиск тем. Интересный метод, позволяющий разбудить фантазию и поновому посмотреть на привычные вещи.
Навыки, полученные в университете, пригодились мне не только в моей журналистской деятельности, но и на посту ответственного секретаря, нынче так называют выпускающего редактора.
Одним из постулатов, которые прочно засели в подкорке, была профессиональная этика журналиста. И хотя училась я в бурное время перестройки, когда, казалось, не осталось никаких авторитетов, рушились устои, дутые сенсации заполонили страницы газет и журналов, я, как и многие мои однокурсники, верила в истинное призвание журналистики – не только добывать, озвучивать и комментировать информацию, но и помогать людям, а главное – говорить правду. И до сих пор убеждена, что никакое вскрытие язв общества невозможно без проверки фактов. Всегда нужно выслушать обе стороны конфликта, вникнуть в проблему, собрать максимум материала и лишь потом выдавать сенсацию нагора.
Уже на втором курсе я вышла замуж и ушла со второго семестра в декрет. 1990й год помню отлично: в магазинах шаром покати, достать пеленкираспашонки – целая проблема. Когда я выходила из роддома, пришлось выручать соседку по палате, которая, следуя традиции, не закупила нужные для ребёнка вещи заранее. Ей элементарно не во что было завернуть малыша.
Но это были ещё цветочки. Потом на предприятиях начались задержки зарплат. И нашей молодой семье приходилось, как и всем, нелегко. Спасала картошка с маминого огорода. Из декретного отпуска я вышла рано: сначала на полставки трудилась музработником в детском саду, где моя мама была воспитателем. Пока я музицировала и занималась с ребятнёй, мой сынишка был в ясельной группе у бабушки. Потом год проработала в школе учителем музыки. Моё начальное музыкальное образование кормило нас в тот голодный 1992й. И хотя дети относились ко мне неплохо, я точно поняла, что учительство – это не мое. И долго потом, проезжая мимо остановки, где раньше выходила на работу, я внутренне сначала вздрагивала, а потом радовалась, что к школе я больше не имею отношения.
Разумеется, о
