ни взглядом, ничем, моя броня крепка и танки наши быстры, правда, не совсем быстры – уйти же не успела. Но кто знал, что он так поступит? В следующий раз обязательно увеличу скоростной режим при отступлении.
– Итак, начнём. С этого дня ты больше не носишь провокационные наряды, увижу в них – оттрахаю так, что ходить не сможешь.
Ничего себе заявочки! Чуть не присвистнула от удивления. Но внешне, конечно, не показала, более того, перешла в наступление.
– Фи, – фыркнула я, беспечно пожав плечами, – тоже мне, нашли, чем пугать! Женщину? Сексом? – И так ехидненько интересуюсь, слегка прищурив глаза: – Мне это расценивать как рекламную кампанию, или вы просто хвастаетесь?
– Расценивай, как хочешь, я предупредил, – не повёлся он на провокацию. Жаль.
– Тогда я тоже выскажу, что думаю. В договоре чётко написано, что ваша власть наступает только после окончания мой работы на господина Аверина. – Смотрю – злится, а я счастлива. – Так что до этой поры я буду надевать всё, что считаю нужным.
– Стерва, – не сдерживается он.
– Спасибо за комплимент. Скажу вам по секрету…
Высвободила руку и поманила его пальчиком, чтобы наклонился. Он посмотрел на меня с подозрением, явно ожидая подвоха, но приблизился, и я ему чуть слышно на ушко:
– Я – стерва высшей категории, так что советую подумать, стоит ли нанимать такого сотрудника. Про ребёнка даже говорить не буду, бракованный будет. От осинки не рождаются апельсинки.
– Детей. – Отстраняется и смотрит на меня пронизывающим взглядом.
– И много планируете? – продолжаю издеваться.
– Очень.
У меня глаз предательски дёрнулся, а этот гад ехидненько так:
– Нервишки шалят?
– Нет, это я вам подмигиваю, пытаюсь таким образом наладить контакт. Получается? – изображаю преданность во взгляде.
– Нет, глаза выдают всю стервозность твоей натуры, – парирует он.
– Но-но, попрошу без оскорблений! На свою натуру посмотрите, тиран двадцать первого века с замашками султана!
– Вырвать бы тебе змеиное жало…
– И лишиться органа, который может вам принести неописуемое удовольствие? – перебиваю его.
– Дрянь распутная, многих таким способом удовлетворяла? – спрашивает, а у самого желваки на скулах заиграли.
– Что вы! Только вам буду хвалебные оды исполнять… Минуточку, вы сказали «распутная»? Не подскажете, что хотели сказать этим? – распахиваю глаза от удивления, хотя прекрасно понимаю, что он имел в виду.
– Всё, стерва, ты меня достала! – рычит он.
Я хотела ему сказать, что это только начало, самый смак ждёт его впереди, но меня заткнули наглым образом. Таким… ошеломляющим поцелуем, что ноги подкосились, пришлось руками вцепиться в его плечи, чтобы не упасть. Вот это я понимаю – страсть зашкаливает! Не мужик, а самый настоящий вулкан! Все поцелуи до этого показались пресными и блёклыми. Умеет Калагов
